Появилась стража в сопровождении Кенэта.
— Уведите ее. А ты найди мне Воллэна.
Протянув руки, я позволила надеть на себя железные кандалы. Браслеты больно впились в руки, раня нежную кожу. Грубо подтолкнув к выходу, стражники повели меня в подземелье.
Дорриэн даже не обернулся. На ватных ногах я шла за эмпатами, с ужасом представляя, что может случиться с моими друзьями. Особенно с Волом. Он ему не простит! А Лориэн! В таком состоянии Владыка способен причинить вред наследнику Нельвии!
Воллэн
Я шел за Кенэтом к кабинету Дора. Маг весь светился и был на удивление спокоен и вежлив. От этого мне сделалось не по себе. Увидеть Кенэта чем-то довольным значило узнать в скором времени о беде.
— Не пойму, с чего бы это тебе быть таким счастливым? Неужели опять принес в жертву своим идолам очередного человеческого младенца?
Кенэт одарил меня сияющей улыбкой и довольно произнес:
— Терпение советник.
Сейчас ты сам обо всем узнаешь.
Демоны! Я отчетливо понимал, что что-то случилось. Хорошо хоть Нарин не могла быть в этом замешана. Как доложили мне слуги, девушка весь вечер провела в компании эльфов и ни в каких злодеяниях уличена не была.
— Заходи. Кенэт, оставь нас.
Маг попытался возразить, но, увидев бешеный взгляд правителя, пятясь, вышел, прикрыв за собой дверь.
Дорриэн сидел за столом и дописывал письмо.
— У тебя десять минут на сборы. Лошади оседланы, пленник ждет в карете. Отвезешь его в Неаль. А это отдашь Седрику.
Подождав, пока чернила высохнут, Владыка свернул письмо и, прикрепив печать, протянул мне.
Проклятье! По такой погоде ехать в Неаль!
— Дор, но почему сейчас? Нельзя отложить поездку на несколько дней? Я ведь не успею вернуться к свадьбе!
Он поднял голову и, прищурившись, угрожающе спросил:
— Ты, кажется, забыл как надо вести себя с правителем. Я приказываю — ты выполняешь.
Я был поражен! Никогда! Никогда прежде Дорриэн не обращался со мной как со слугой. А сейчас у меня возникло ощущение, будто мне наплевали в душу.
— Да что с тобой?! Я в последнее время тебя не узнаю. Ты уже не тот, что был раньше!
— Мне все равно, Воллэн, кем ты меня считаешь. Лучше не трать время на пустые разговоры и иди собираться. У тебя его не так уж много.
Я еле сдержался, чтобы не броситься к нему и не вытащить из-за стола, за которым он спрятался будто гусеница в коконе. Дорриэн как это не прискорбно осознавать был моим правителем, а я его подданным.
— Могу я хоть попрощаться?
— С кем? Эдель ты не интересуешь. — Он расплылся в злорадной усмешке. — Может, хочешь увидеться с Нарин? В этом нет необходимости. Я сообщу ей завтра о твоем отъезде.
На зов Владыки появился слуга.
— Проводи советника в его комнату.
— Боишься, что заблужусь?
— Нет. Забредешь не туда куда надо.
Я вышел, не сказав больше ни слова. Ну и демон с тобой! Дорриэн захотел разрушить нашу дружбу окончательно? Что ж, ему это удалось!
Побросав в сумку только самое необходимое и приказав принести десять кристаллов (ровно столько, чтобы хватило доехать туда и обратно), я спустился вниз.
Уэйн сидел в карете. Точнее полулежал, прислонившись к дверце. Не шевелясь и вообще не подавая никаких признаков жизни. Одно лишь хриплое дыхание свидетельствовало о том, что в этом больном теле еще теплится искра жизни.
— Уезжаешь? — Откуда-то из темноты вынырнула Эдель и, одарив меня короткой улыбкой (столь редкой на ее лице), продолжила. — Не думала, что Дор так скоро решится отправить Уэйна домой. Эльф еще слишком слаб и, скорее всего не протянет и половины пути.
— Я вообще не понимаю, что происходит с твоим братом! Его будто подменили.
Эдель легко ступая, приблизилась к карете и заглянула внутрь. Увидев эльфа, поспешила задернуть штору.
— Передай это Седрику. — Она вложила в мою руку свиток. — Не хочу посылать феникса по такой погоде. А раз уж ты едешь в Неаль…
Конечно! Феникса посылать нам жалко! А меня ей не жаль?! Десять дней провести в дороге, из которых пять — служа нянькой полуживому трупу.
— Ты чем-то расстроен?
Я махнул рукой, не желая ничего объяснять, и вскочил на коня. Лучше промокнуть до нитки, чем трястись в одной карете с эльфом.
Лучше промокнуть до нитки, чем трястись в одной карете с эльфом.
— А ты бы на моем месте радовалась такой поездке?
Эдель снова улыбнулась, чем привела меня в еще большее недоумение.
— Будь осторожен. И не забудь передать мое послание Седрику.
Это было последнее, что я услышал, уже оказавшись за воротами. И как на это реагировать? Радоваться переменам в ее поведении или же думать, что она окончательно охладела ко мне и теперь не чувствует ни ненависти, ни любви.
Глава двадцать девятая
По отрубленным ладоням судьбу не гадают.
Народная мудрость
Нарин
Не знаю, сколько прошло времени с тех пор как меня привели в камеру. Я сидела на сырой подстилке из соломы и часто вздрагивала. То ли от холода, то ли от страха. Боль в щеке утихла, но горечь обиды от удара осталась. Все только и делают, что пытаются или убить меня, или посильнее ударить. Я для них кто, боксерская груша? Что же теперь со всеми нами будет? Зря я недооценивала нрав Дорриэна.
В подземелье было тихо как в склепе. Кажется, я была единственной пленницей, если не считать его постоянных обитателей — крыс и мышей. Интересно, где же Уэйн? Его ведь тоже держат в камере. Но я не чувствую присутствия кого-либо живого. Что меня ожидает? Дорриэн устроит публичную казнь или прикажет по тихому перерезать глотку посланнице? Я в который раз содрогнулась. Одна мысль «приятней» другой.