Иней неторопливо кивнул.
— Найди его и сделай ему больно. Притащи его сюда и сделай так, чтобы он понял, кого оскорбил. Все должно быть восстановлено, лучше чем было, так ему и скажи. Дай ему один день. Один день — а потом ты разыщешь его, где бы он ни был, и начнешь резать. Ты слышишь? Окажи мне эту единственную услугу.
Иней снова кивнул, блеснув розовыми глазами в сумраке коридора.
— Нас ждет Сульт, — пробурчала Витари, глядя на них сверху.
Она стояла на лестнице, положил на перила скрещенные руки; обтянутые перчатками кисти свешивались вниз.
— О, конечно. — Глокта, поморщившись, заковылял к раскрытой двери.
«И не стоит заставлять его преосвященство ждать слишком долго».
Щелк, клац, боль — таков был ритм его шагов. Уверенный щелчок правого каблука, затем клацанье трости по звонким плиткам коридора, затем долгое подволакивание левой ноги, сопровождавшееся знакомой болью в колене, копчике и спине. Щелк, клац, боль.
Он прошел пешком от причалов до жилища Арди, затем к Агрионту, до Допросного дома, после чего взобрался сюда, на самый верх.
«Дохромал. Сам. Без посторонней помощи».
Теперь каждый шаг причинял ему страдания. Он морщился, сопел, потел и ругался.
«Но будь я проклят, если сбавлю темп».
— А вы не любите облегчать себе жизнь, — пробормотала Витари.
— С чего ей быть легкой? — отрезал он. — Вы можете утешаться мыслью, что этот наш разговор, скорее всего, будет последним.
— Тогда зачем туда идти? Почему бы не сбежать?
Глокта фыркнул.
— Если вы еще не заметили, я исключительно плохой бегун. Кроме того, я любопытен.
«Мне любопытно узнать, почему его преосвященство не оставил меня гнить в Дагоске вместе со всеми остальными».
— Ваше любопытство может оказаться гибельным.
— Если архилектор хочет видеть меня мертвым, попытки ухромать от него бесполезны. Я предпочту принять смерть стоя. — Он скривился от внезапной судороги, пронзившей ногу. — Или, может быть, сидя. Во всяком случае, лицом к лицу, с открытыми глазами.
— Что ж, это ваш выбор.
— Именно.
«Последний выбор».
Они вошли в приемную Сульта. Глокта был несколько удивлен тем, что беспрепятственно добрался сюда. Он был готов к тому, что любой практик в черной маске, мимо которого они проходили, схватит его. Что любой инквизитор в черной одежде прикажет немедленно его арестовать.
«Однако я снова здесь».
Массивный стол, тяжелые кресла, два практика по бокам огромных дверей — все было как прежде.
— Я…
— Наставник Глокта, как же, как же! — Секретарь архилектора почтительно склонил голову. — Входите незамедлительно. Его преосвященство ожидает вас.
Из кабинета архилектора в тесное помещение хлынул поток света.
— Я подожду вас здесь. — Витари опустилась в одно из кресел и закинула ноги в промокших сапогах на другое.
— Не утруждайте себя слишком долгим ожиданием.
«А если это мои последние слова? — Глокта выругал себя, ковыляя к двери. — Право же, мне следовало придумать что-то более запоминающееся».
Он помедлил на пороге, набрал в грудь воздуха и зашаркал внутрь.
Все та же просторная круглая комната. Та же темная мебель, те же темные картины на светлых стенах, то же огромное окно с тем же видом на университет и Дом Делателя позади.
«Ни убийц, затаившихся под столом, ни стражников с секирами, ожидающих за дверью».
Только сам Сульт. Архилектор сидел за столом, тихо и ровно скрипя пером по разложенным перед ним бумагам.
— Наставник Глокта! — Сульт поднялся и изящно подплыл к нему через полированное пространство пола, взметнув складки белого одеяния. — Как хорошо, что вы вернулись целым и невредимым!
Архилектор всем своим видом показывал, что рад его видеть. Глокта нахмурился. Он был готов к чему угодно, только не к этому.
Сульт протянул ему руку, и камень на архилекторском кольце сверкнул багровыми искрами. Глокта, морщась, медленно нагнулся, чтобы поцеловать кольцо.
— Служу и повинуюсь, ваше преосвященство.
Он с трудом выпрямился.
«Обошлось без ножа в спину?»
Сульт с широкой улыбкой на губах уже подплывал к шкафчику возле стены.
— Садитесь, прошу вас, садитесь! Вам не надо ждать приглашения!
«С каких это пор?»
Сопя, Глокта расположился в одном из кресел. Он потратил лишь долю секунды на то, чтобы проверить сиденье на наличие отравленных шипов. Архилектор тем временем раскрыл дверцы шкафчика и принялся рыться внутри.
«Может быть, он вытащит оттуда заряженный арбалет и пустит мне в горло стрелу?»
Но Сульт достал два бокала.
— Полагаю, вас надо поздравить, — бросил он через плечо.
Глокта моргнул.
— Что?
— Поздравить. Отличная работа!
Широко улыбаясь, Сульт изящным жестом поставил бокалы на круглый столик и вытащил из графина звякнувшую пробку.
«Что сказать? Что сказать?»
— Ваше преосвященство… Дагоска… Я должен быть с вами откровенен. Когда я уезжал, город почти пал. Вот-вот он будет захвачен…
— Ну разумеется. — Сульт прервал его объяснения взмахом руки в белой перчатке. — У нас и не было ни малейшего шанса удержать его. Я мог рассчитывать в лучшем случае на то, что вы заставите гурков заплатить. И вы это сделали, Глокта! Вы это сделали!
— Но… Так значит, вы… довольны? — Он едва осмелился выговорить это.
— Я в восторге! Даже если бы я сам все придумал, не могло бы получиться лучше! Некомпетентность лорд-губернатора, измена его сына — все это доказало, как мало мы можем положиться на официальные власти во время кризиса. Предательство Эйдер обнажило двуличие торговцев, их сомнительные связи, их гнилую мораль! Гильдия торговцев пряностями распущена вслед за торговцами шелком, их торговые права теперь в наших руках. И те и другие выброшены в выгребную яму истории, власть купцов сломлена! Лишь инквизиция его величества осталась верной и непоколебимой перед лицом непримиримых врагов Союза. Вам стоило бы посмотреть на физиономию Маровии, когда я представил открытому совету подписанные признания!