— Может, и брехня, — рассудил Кипран. — Но даже если тот гонец половину приврал — все равно крепости нашей крупно повезло…
Все вздохнули, соглашаясь с этими словами.
— Я вот чего не понимаю, — мечтательно протянула служанка, — зачем ему девиц насиловать? Такому любая на шею кинется. Краси?ивый! Высокий такой, ладный, плечи широченные, глаза карие, горячие. А двигается… — На миг Перепелка замолкла, подбирая слова — Легко так… как рысь! Уж вы мне поверьте, — авторитетно закончила она, — такие знают, чем и как бабу порадовать!
— А мы что, хуже знаем? — хором изумились наемники.
Что ответила дерзкая девчонка, Орешек уже не слышал. Он бесшумно (как рысь!) крался наверх, вспомнив, что вот?вот может вернуться шайвигар.
Вей?о?о! Ну и гад был этот Ралидж Разящий Взор, хоть и Сокол! Будь на свете побольше таких, как он, никто бесплатно не согласился бы жить!
Может, оно и к лучшему, что его сожрали Подгорные Людоеды…
Но тут Орешек вспомнил круглые, без белков, глаза и жуткие челюсти, которые двигались вправо?влево, как пила. Его замутило. Ну уж нет! Любой человек заслуживает честного погребального костра!..
К тому моменту, когда шайвигар робко поскребся в дверь спальни, Орешек успел на скорую руку помыться, растереться полотенцем и натянуть рубаху.
Шайвигар был чем?то встревожен, очень бледен, тараторил еще больше обычного. Орешек не вслушивался в болтовню — прикидывал, что ему надо изменить в своей роли. До сих пор он играл молодого высокородного бездельника, каких знавал по их визитам за кулисы театра. А что ему делать теперь, чтобы поддержать черную славу Ралиджа? Закатить по случаю приезда грандиозный пир, заставляя пить всех — от Правой и Левой Руки до часовых на посту и рабов? Затащить к себе в постель жену шайвигара (если, конечно, он женат)? Набить морду дарнигару?..
Тут фантазия Орешка дала сбой. Парень вспомнил могучую, похожую на осадную башню, фигуру Харната — и поежился. Конечно, тот не посмеет дать сдачи Хранителю, но все же… все же вполне достаточно держаться с надменным спокойствием…
За раздумьями Орешек не заметил, как оказался в большом зале. Зеленое убранство благоухало еще сильнее, трава на полу чуть привяла.
Взгляд Орешка вцепился в стол, уставленный блюдами и кувшинами.
— Обычно обитатели шаутея вкушают пищу в этом зале, — объяснил шайвигар. — Но сегодня еда всем будет подана в комнаты. Никто не потревожит вас, даже слуги не посмеют войти без зова…
«Кого это — «вас»?» — встревожился Орешек. Только сейчас он сообразил, что стол накрыт на двоих. Сначала?то он не обратил на это внимания, потому что готов был расстараться и за троих, лишь бы скорее пустили к этой вкуснотище.
— Все мы понимаем, — проникновенно пел шайвигар, — как важна для Хранителя и его прекрасной невесты эта первая совместная трапеза, как много они должны сказать друг другу… Все четыре дня после прибытия юной Волчицы в Найлигрим она воссылала к Безымянным горячие мольбы о скорейшем воссоединении с женихом. И теперь, когда Боги услышали…
Шайвигар на миг умолк и взглянул в лицо странно молчащему Хранителю. То, что он на этом лице прочел, заставило его скомкать речь, засуетиться и поспешно подняться по винтовой лестнице.
Тревога Орешка переросла в панику. Вей?о! Он погиб! Невеста! Всяких подарочков ждал он от Хозяйки Зла, но чтоб этакую подлость устроить… Так, куда прячемся, в очаг или под стол?..
Но прятаться было поздно. По лестнице шуршал стремительный шелковый вихрь. Перед самым лицом остолбеневшего парня метнулась грозовая туча черных волос, вспыхнули гневные зеленые глаза и засверкало лезвие кинжала.
.
Но прятаться было поздно. По лестнице шуршал стремительный шелковый вихрь. Перед самым лицом остолбеневшего парня метнулась грозовая туча черных волос, вспыхнули гневные зеленые глаза и засверкало лезвие кинжала.
Молодой, пылающий от ненависти голос зазвенел по залу:
— Не смей, слышишь! Не смей даже думать, что… раз меня привезли сюда… так ты и стал мне хозяином! Если ты Сокол, то я Волчица… я не рабыня! Мне про тебя рассказали… я знаю, что ты за человек!.. Но если посмеешь хоть чем?то меня оскорбить — увидишь, что я умею обращаться с кинжалом!
Орешек был бы плохим фехтовальщиком, если бы терялся при виде обнаженного клинка. И долго раздумывать в неожиданной ситуации он себе не позволял. Молниеносно сделал он из услышанного три вывода. Во?первых, девица не знает жениха в лицо, а значит, бояться ему нечего. Во?вторых, она сама его боится. В?третьих, эта зеленоглазая загораживает путь к столу — а такое безобразие терпеть нельзя!
Он улыбнулся и произнес тоном мягкого упрека.
— Да, светлая госпожа. Я тоже счастлив тебя видеть. Я тоже благодарю богов за то, что они благополучно привели тебя в крепость. Может быть, ты позволишь продолжить нашу приятную беседу за столом?
Девушка резко вздернула подбородок, как лошадка, на полном скаку почувствовавшая рывок поводьев. Рука с кинжалом опустилась. Впрочем, Волчица тут же пришла в себя и ответила тоном ниже, но весьма ядовито:
— О, разумеется, разумеется! Кто смеет спорить с Хранителем крепости! Уж конечно, не Арлина, его смиренная служанка! Что еще угодно высокородному Сыну Клана?