Одному было, признаться, несколько страшновато. Раньше Лудицкий привык к собственной значимости, к тому, что перед ним открыты почти все двери, и уж никто и никогда не вздумает причинить ему вред.
За последним тщательно следила охрана. Теперь же все предстояло решать и делать самому. Искать покровителя, прятаться от Ягуара, добывать пропитание, в худшем случае — защищать свою жизнь. И все при незнании языка и местных обычаев.
Поневоле возникала мысль: может, никуда не бежать, остаться на судне? Тогда хоть ничего не надо будет решать самому. Ведь страшно оказаться совершенно одному. Хорошо, когда повезет, а вдруг нет? Что тогда? Превратиться в бомжа? Без крыши над головой и гарантированного куска хлеба. Да и Ягуар вполне может разозлиться и послать по следу парочку убийц.
Лудицкий так живо представил себе трагическую картину погони при полном равнодушии местных властей, что ему стало не по себе. Петр Ильич в нерешительности застыл неподалеку от шлюпки. Может, ну его на фиг, бегство?
Только плыть до корабля при таком волнении… Да, Лудицкий бы поплыл, не убоялся волн, если бы не гнездилось ощущение, что проклятый Милан не оставит в покое, отыграется за неудачу с сокровищами Командора.
Не забьет, так утопит или пристрелит при первом же удобном случае, или вообще без оного. Отвечать он ни за что не будет.
Понимание этого было настолько велико, что Лудицкий решился. Он зашагал по продуваемым сквозным ветром улочкам города, словно невзначай все дальше и дальше удаляясь от порта.
На него никто не обращал внимания. Спутники разбрелись небольшими группами, с собой его все равно никто не позвал. Местные при такой погоде предпочитали сидеть по домам. А кто и выглянул по неотложным делам наружу — какое ему дело до одиноко шагающего моряка, одетого едва ли не в лохмотья! Мало ли подобных типов в разное время шлялось тут, убивая время? Эка невидаль!
Куда идти и где просить защиты, Лудицкий не знал. Обращаться к властям он сразу посчитал глупым делом. Вдруг здесь существует некий аналог закона о выдаче? А если и нет, что стоит Ягуару договориться с комендантом частным порядком? К примеру, дав тому на лапу некоторую сумму?
Нет, спасаться надо самому! В том смысле, что при помощи частных лиц. Какого-нибудь купца, например, или знатного дона. Оставалось только найти подобного доброхота.
В конце концов ноги сами привели Лудицкого к какой-то таверне. Да и куда еще податься человеку, когда никаких других общественных зданий больше нет? Разве что костелы. Но верующим Петр Ильич никогда не был, да и католический костел — это не привычная церковь.
Народа в зале было не очень много. Половина столов пустовала. Судя по нарядам, посетители были горожанами. Причем, как сразу отметил Лудицкий, исключительно мужчинами.
Экс-депутат скромно присел за столик в дальнем углу. В его планы не входило выделяться чрез меры. Так, ровно настолько, чтобы заметил кто-нибудь, способный заинтересоваться его судьбой.
Люди в зале говорили друг с другом, но Петр Ильич не понимал ни одного слова. Он и по-французски говорить толком не научился, а уж испанский вообще был темным лесом.
К счастью, трактирщик понял примитивный английский Лудицкого и достаточно быстро принес миску с едой и бутылку вина. От еды поднимался аппетитно пахнущий пар. Петр Ильич вдохнул, и голова у него закружилась от предвкушения. Это вам не солонина с бобами, да и той постоянно дают столько, что впору от голода пухнуть.
Некоторое время Лудицкий ничего не замечал вокруг, настолько был поглощен процессом приема пищи. Потом первый голод был кое-как утолен, и появилось время оглядеться.
Петр Ильич с интересом разглядывал впервые виденных им жителей испанских колоний, пока не заметил, что какая-то компания точно так же разглядывает его.
Потом от компании отделился высокий худощавый человек и направился прямиком к столу бывшего депутата.
Может, это и есть шанс?
Лудицкий взглянул на приближающегося мужчину с ожиданием и надеждой. Тот, не присаживаясь, что-то спросил по-испански и застыл в ожидании ответа.
— Простите, не понимаю, — по-английски произнес Лудицкий и для верности продублировал фразу по-русски.
— Ты с «Сан-Изабеллы»? — Русского испанец не знал, зато смог перейти на английский. — Я хорошо знаю дона Карлоса, владельца бригантины, и не могу понять, почему он ее уступил?
— Вы садитесь, — Петр Ильич указал на место напротив.
— Спасибо. — Испанец сел и уставился на Лудицкого пристальным взглядом. — Или вы напали вопреки рассказанному? Под пытками человек может подписать все.
— Пыток не было. Нашему капитану срочно требовалось быстроходное судно.
— Или вы напали вопреки рассказанному? Под пытками человек может подписать все.
— Пыток не было. Нашему капитану срочно требовалось быстроходное судно. Настолько срочно, что он обменял свой фрегат. Никаких пыток не было. Как и боя.
Теперь настал черед перейти к главному.
Петр Ильич немного помялся, а затем выдохнул:
— Сеньор, у вас не будет работы? Я бы хотел покинуть корабль и обосноваться на берегу.
Незнакомец едва уловимо хмыкнул, но все же спросил:
— Что вы умеете делать?