— Я тоже надеюсь, — ответил грек. — Ведь именно тогда, когда процессия прибудет в Герры, должно начаться восстание…
У Артема загорелись глаза: наконец-то он услышал нечто определенное!
— Видите ли, — продолжал Ронис, — во время траурного путешествия друзья Варкана успеют рассказать все, что нужно, охотникам и скотоводам, на которых можно положиться.
А мои товарищи сделают все необходимое среди невольников. Тем временем лагерь Дорбатая и старейшин значительно ослабеет, так как во время путешествия скифские семьи неминуемо перемешаются и знать не будет такой объединенной. Повстанцам будет легче действовать еще и потому, что Дорбатай не встретит за это время никакого сопротивления и сочтет, что все утихомирилось.
…Артем с уважением глядел на Рониса, слушая его план. Этот невысокий сдержанный человек с манерами интеллигента все больше и больше нравился юноше. План Рониса учитывал решительно все. Каждый шаг был взвешен и всесторонне обдуман. В нем не оставалось места неосторожности, легкомыслию, увлеченности, которые могли бы повредить делу. И понятно, почему Варкан полностью поддерживал своего друга. Действительно, это было прекрасным, редким объединением: отвага и бесстрашие молодого скифского воина и взвешенная предусмотрительность сдержанного грека.
Артема беспокоило только одно — как бы Дорбатай не вздумал до начала восстания избавиться от Лиды и Ивана Семеновича.
Словно отвечая на тревожные мысли юноши, Ронис сказал:
— Мне кажется, что за жизнь ваших друзей можно не беспокоиться, по крайней мере до похорон Сколота…
— Почему?
— Допустим даже, что Дорбатай решится убить вашего товарища… Даже в этом случае он ничего не предпримет до похорон, ибо намного выгоднее принести его в жертву во время погребения. Это придаст церемонии более торжественный характер.
Варкан отложил в сторону очередную изготовленную им стрелу и поднялся.
— Кажется, наша беседа приближается к концу? — спросил он своего друга.
— Как будто так, — ответил тот.
— Ты все еще считаешь, что мне не следует появляться в становище?
— Безусловно, — решительно произнес Ронис. — Все необходимое там сделают и без тебя. Поверь мне, я хорошо все взвесил. Тебе нет нужды рисковать жизнью. Кроме того, ты просто необходим здесь. редь сюда потянутся все, кому угрожает опасность, а их соберется немало. Я, как условились, буду переправлять к тебе коней и запасы оружия. Все это лучше хранить подальше от глаз Дорбатая и его подручных. Когда племя отправится в путешествие, выступите и вы. Только двинетесь не степью, а лесом, чтобы не выдать себя. В Герры мы придем одновременно. Там я сообщу тебе о новостях, если только они будут. Хорошо?
— Хорошо, Ронис, — согласился Варкан. Со стороны становища донеслись приглушенные звуки тимпанов и костяных дудок. Скифы, дремавшие возле коней, повскакивали с мест. Диана тоже подняла голову и внимательно прислушалась. Она тоже начала замечать в звуках что-то угрожающее.
— Очередное моление, — печально произнес Ронис. — Возможно, с жертвами. Ведь Дорбатаю нужно утвердить свое могущество, тогда все поверят, что его устами вещают сами боги.
Не говоря больше ни слова, Ронис махнул рукой, вскочил на коня и исчез за деревьями. Артем прислушался к беспокойным звукам тимпанов и дудок. «Моление с жертвами», — сказал Ронис. А Лида и Иван Семенович там, в руках вещуна. И он лишен возможности что-либо предпринять, не может даже связаться с ними, чтобы узнать о их положении, ободрить их, сообща решить, как лучше действовать…
Диана подошла к юноше и, положив ему голову на колени, жалобно заскулила.
— Тоскуешь? — произнес Артем, поглаживая собаку. Вдруг его осенило: «А почему, собственно, мы не можем связаться с товарищами? Глупости! Можем! Как это я раньше не догадался!»
Артем торопливо достал из кармана записную книжку с карандашом и начал быстро что-то писать. Дмитрий Борисович с удивлением посматривал на него, а потом не выдержал и заглянул через плечо юноши. Вот что прочитал археолог:
«Мы с Дмитрием Борисовичем счастливо отделались, дорогая Лида! Никто из пас даже не ранен. Мы здоровы и чувствуем себя хорошо. Живем в лесу и готовимся выручать вас. Беспокоимся, как вы там и что с вами… Говорят, Дорбатай наложил на вас табу и теперь никто не смеет прикасаться к вам.
.. Говорят, Дорбатай наложил на вас табу и теперь никто не смеет прикасаться к вам. Что ж это хорошо! Ронис уверяет, что ни тебе, ни Ивану Семеновичу ничто не угрожает, по крайней мере в ближайшее время. Это нас пока что и утешает. Обязательно напишите нам обо всем подробнее. Ронис говорил, что скоро все .становище отправится в священную местность Герры, где будут хоронить Сколота. Вот тогда-то мы и собираемся освободить вас. Раньше никак нельзя. Ты и не подозреваешь, какая здесь заваривается горячая каша! Нам сегодня все рассказали Ронис и Варкан.
Оказывается, скоро должно вспыхнуть настоящее восстание бедноты и рабов против знати. Сама понимаешь, мы не будем стоять в стороне! Позднее расскажу подробнее. Лишь бы с вами все было в порядке. Между прочим, имей в виду, что невольники на нашей стороне. Немедленно отвечай. Твой Артем».