— Не знаю, правильно ли я понял Варкана, Дмитрий Борисович, но мне кажется, что скифы — охотники за скальпами. Может ли такое быть?
— Так оно и есть, — невозмутимо ответил археолог.
— Но ведь это же омерзительно! — вырвалось у Артема.
— С точки зрения скифа, это весьма почетное занятие. Да, да, мой молодой друг, у скифов действительно существовал обычай — снимать скальпы с убитых врагов. Скальпы на уздечке скифского воина — это свидетельство личного мужества, отваги, боевой хитрости. Как мы видим, этот обычай сохранился и у нашего племени. Варкан горд своими украшениями. Должно быть, он даже удивлен, что у нас нет таких шкурок, ибо очень уважает нас. Вот сейчас проверим.
Археолог заговорил с Варканом. Скиф живо ответил ему, а потом отвязал от уздечки одну шкурку и протянул ее Артему.
— Что такое? — удивился юноша.
Дмитрий Борисович рассмеялся:
— Это прямо чудесно! Варкан хочет подарить вам одну из своих шкурок.
— Но зачем?
— У него их много, а у вас нет. Вот он и намерен украсить уздечку вашего коня. Учтите — это благородный поступок, щедрость необыкновенная. Отказываться неудобно — вы обидите этим своего друга.
Юноша отмахнулся:
— Что я буду делать с этим скальпом, Дмитрии Борисович? Да меня просто тошнит, когда я смотрю на эту штуку… Нет, не надо!
Археолог повторил свои доводы, убеждая Артема, что отказываться неприлично, но Артем нашел выход:
— Скажите Варкану, Дмитрий Борисович, что в нашей стране нет обычая носить такие шкурки. Конечно, я ему очень благодарен, но прошу оставить скальп у себя. Думаю, теперь он не обидится.
— Надеюсь. Сейчас переведу, Артем.
Со стороны кибитки, возле которой собралась толпа скифов, доносились какие-то странные стоны и крики. Это привлекло внимание друзей, и они направили своих коней к кибитке. Люди расступились перед всадниками, Дмитрий Борисович отметил, что это древний обычай: пеший обязан уступить дорогу конному, ибо конный — человек знатный. Однако собравшиеся у кибитки сделали это неохотно, что можно было прочесть на их угрюмых лицах. Впрочем, узнав Варкана, они подобрели. И еще раз Артем подумал: «По какой же причине молодой скиф пользуется любовью простых людей?..»
Перед кибиткой на корточках сидел старый бородатый скиф, вцепившись руками в войлочную подстилку. Башлык его был сдвинут назад, из глаз катились слезы, рот широко раскрыт, и в нем ковырялся большими клещами другой скиф, имевший, судя по женскому наряду, отношение к вещунам. На его сморщившемся от напряжения лбу собрались крупные капли пота. Должно быть, операция продолжалась уже порядочное время, так как и пациент и лекарь совершенно изнемогли.
Пациент мычал и стонал, изредка хватаясь рукой за подбородок. Лекарь раздраженно приказывал ему не двигаться, локтем запрокидывая его голову назад.
— Какое варварство! — возмутилась Лида.
— А что особенного? — возразил ей Иван Семенович. — Разве у нас в прекрасной поликлинике не так же варварски выдирают зубы? Разница не так уж велика, должен вас заверить. Сидит ли пациент в кресле или на земле, никелированы ли клещи лекаря или нет — какая разница в конце концов?.. Характер операции не изменился на протяжении тысячелетий — вот что главное…
На Дмитрия Борисовича эта сцена произвела огромное впечатление. Он внимательно следил за работой зубодера, как бы не веря своим глазам. Наконец он воскликнул:
— Нет, это замечательно! Вот оно, подтверждение знаменитого рисунка на электровой вазе из кургана Куль-Оба! Там как раз изображено лечение зубов у скифов! Изумительно!
— Электровая ваза? — переспросил Артем. — Вы не ошиблись, Дмитрий Борисович? Что это за штука такая — электровая? Электрическая, что ли?..
— А, — отмахнулся археолог.
.
— А, — отмахнулся археолог. — Электровая — это значит сделанная из электра, или электрона, — естественного сплава золота с серебром. Знать надо, товарищ студент геологического института!
Артем только пожал плечами: откуда он мог знать какой-то там редкий сплав?
В этот момент что-то громко хрустнуло, и лекарь извлек изо рта больного обломок зуба. Лида вскрикнула и отвернулась. Лекарь внимательно осмотрел обломок, недовольно покачал головой и, пригрозив кулаком больному, который уже собирался встать, снова сунул ему клещи в рот. Операция продолжалась.
— Нет, друзья, довольно этого зрелища! — воскликнул Иван Семенович. — Поехали дальше!
Он повернул коня, посмотрел вперед и добавил:
— Вот это мне кажется более интересным! Поглядите, как весело и непринужденно обедает эта компания!
Шесть бородатых скифов сидели на земле у костра. Они сняли свои меховые и войлочные башлыки, положили их около себя и забыли, казалось, обо всем на свете, кроме еды. Большой бронзовый котел висел над костром, от него валил пар, далеко распространяя острый запах какой-то похлебки. Каждый из скифов держал в руках большой кусок дымящегося вареного мяса. Они раздирали мясо зубами, со вкусом ели его и запивали кислым кобыльим молоком, по очереди наклоняясь над вместительной посудиной.
Люди ели молча, словно священнодействовали. Варкан бросил им несколько слов. Скифы на миг перестали есть и посмотрели в его сторону. Узнав Варкана, они пригласили его и спутников разделить с ними трапезу. Варкан вопросительно посмотрел на чужеземцев.