Голос мальчишки звучал резко и зло, но Сашка, навидавшийся людей и их же наслушавшийся, понял — иначе нельзя. Не достучался бы!
Лох медленно встал, не спеша поправил брюки, неторопливо поднял голову.
— Дело не во мне, Игорь. Да, это мина, но со мной, как ни странно, ничего бы не случилось. Я — не проводник. Ты еще помнишь, что такое проводник, Игорек?
— А ты еще помнишь Танькин голос? — резко бросил мальчишка.
Лох, по-прежнему не спеша, отряхнул колени, поправил мятую рубашку, взглянул на мрачно молчавшего Велиара.
— Хорошо! Встретимся в больнице. Мне еще надо… разобраться.
В этот миг лох не казался Сашке лохом. А вот он сам, журналист Нестрибайло, решивший под коньячок спасти родной город…
Мальчишка по имени Игорь недоверчиво посмотрел на отца, затем — на Химерного. Тот еле заметно кивнул.
Мальчишка кивнул в ответ.
Исчез.
— Отменно! — Голос Велиара прозвучал тихо и устало. — Отменно, Иван Яковлевич!..
«И. Я. Химерный», — вспомнил Нестрибайло.
— До взрыва — несколько минут, а вы решили разбираться. Ну-ну!
И все поглядели на камень.
* * *
— …Планируете устроить чернобыльский дождик из ноосферы? Вы что, Иван Яковлевич, в мое ведомство перевестись желаете?
— А вы, Велиар Баалович? Захотели получить весь запас некроэнергии города за несколько веков? Как сейчас говорят: «безвозмездно — то есть даром?» И куда пристроить думаете?
Журналист Нестрибайло не слушал. Почти.
Он смотрел на камень не отрываясь.
Привычное ухо фиксировало вполне знакомое и заурядное — ссору двух начальников. Точнее, начальничков , пусть из таких ведомств (догадаться Сашке было нетрудно), которые и средь бела дня поминать не след. Не поделили интерес, выясняют.
Даже на «вы» перешли. С отчествами!
— И, значит, заодно решили пожертвовать гражданином Петренко? Помнится, некий Совет однажды постановлял: пусть лучше один человек погибнет, чем весь народ? А я вас еще с Софаром Наамитянином сравнивал, господин Каифа!
— Так волнуетесь за этого сопляка?
— Даже говнюка, Иван Яковлевич. Люди вообще дерьмо. Наше ведомство повторяет это около трех миллионов лет. Неужели наконец дошло?
Странное дело, Сашка не обиделся — ни за себя, ни за любимое им прогрессивное человечество. Некогда — он смотрел на каменный пятигранник. Молчит, пока молчит. И будто бы…
Нет, не будто бы. Тоже смотрит. На него, на говнюка из рода говнюков.
— Хотите, напомню, что случилось с вашим дедом, господин Химерный?
— А с вашим предшественником, Велиар Баалович?
Камень чуть заметно дрогнул, и Сашка на миг прикрыл внезапно заболевшие веки.
И будто бы…
Нет, не будто бы. Тоже смотрит. На него, на говнюка из рода говнюков.
— Хотите, напомню, что случилось с вашим дедом, господин Химерный?
— А с вашим предшественником, Велиар Баалович?
Камень чуть заметно дрогнул, и Сашка на миг прикрыл внезапно заболевшие веки. Бред, бред, бред! Иван Иванович поссорился с Иваном Никифоровичем аккурат у четвертого энергоблока. Перед глазами в который раз мелькнул синеватый цинк. В конце концов… Ведь если сейчас рванет, этот самый конец концов и настанет!
Нестрибайло нерешительно оглянулся.
Шагнул.
— Не вздумайте, Александр Васильевич! — Резкий голос Велиара ударил по барабанным перепонкам. — «За други своя» не получится. Неужели еще не поняли? Сами умрете, а эта дрянь благодаря вам распылится над миллионами. Некровыброс!
Сашка замер. Сейчас бы господину Химерному возразить, самое время!
Нет, молчит!
Он молчит, а камень…
— Значит, вы — проводник?
Голос лоха из земли Уц, неожиданно серьезный и спокойный, прозвучал совсем рядом. Ничему уже не удивляясь, журналист кивнул.
— Выброс энергии канализируется, но только до определенной высоты. Простая схема, даже не громоотвод — фабричная труба.
— Это будет действительно… Чернобыль? — не выдержал Сашка. — Вы что, этим занимались?
Камень услышал. Дрогнула под ногами земля.
— Не этим. — Кажется, лох усмехнулся. — Но вот насчет электричества и Чернобыля… Значит, вы — проводник. Я… Я был дополнительным источником энергии, критической массой. Сейчас… Сейчас я, пожалуй, никакой. Пустышка, абсолютное сопротивление… Чернобыль же, увы, вполне реален. Некрочернобыль, как я понял. А господин Велиар попросту желает положить этот Некрочернобыль в карман. Ясно… Вас зовут Александр?
Сашка вновь кивнул.
— Подойдите к камню! Быстро! Но не дотрагивайтесь!..
— Есть! — неожиданно для себя ответил Нестрибайло, шагая к ближайшей грани.
— Стойте!
Голоса Велиара и Химерного слились в один. Журналист молча покачал головой, лох же, в свою очередь подойдя ближе, аккуратно прикоснулся рукой к камню.
Задумался.
— Стойте! — Рыжебровый господин Химерный дернулся, но остался на месте. — Вдвоем нельзя, энергия не получит нужное направление. Назад! Назад!..
— Нарушится форма пентакля, — подхватил кашемировый Велиар. — От всех нас даже молекул не останется!
Странное дело, но Сашка почему-то не испугался. Лох усмехнулся (на этот раз уже точно — усмехнулся!), поднял с истоптанной земли что-то маленькое, острое.
«Осколок стекла!» — успел сообразить Нестрибайло.
— Форма пентакля, — негромко повторил лох. — Защитка, значит… Давайте-ка поглядим, Александр, насколько мы с вами сопляки и говнюки.