Телефон отсутствовал, к указанному же адресу было добавлено: «Круглосуточно».
— Ковен, — повторила девушка. — Нечистая сила. Круглосуточно. Не может быть.
— Теоретически… — задумался Глеб. — Если очень теоретически…
Минут пять ушло на объяснение, что есть (теоретически!) ковен и почему он (очень теоретически) все-таки может существовать — даже во Фрунзенском районе.
Бутылка пива исчерпалась. Нежданный ветер налетел на фонтан, азартно разбросав брызги по стоящим поблизости скамейкам.
— Сатанисты, — нахмурилась Оля. — Спасибо, не надо. Хотя… Если менеджер по информации — это то, что я думаю… Опыт у меня как раз есть.
Компьютерами девушка увлекалась почти с самого детства — со страшной, мигающей непонятными огоньками «экстишки». С годами увлечение чуть не стало профессией. «Чуть» — потому что компьютерный факультет в университете только собирались открывать, избежать же поступления «хоть куда», учитывая семейные традиции, было практически невозможно. Филфак стал вынужденным компромиссом.
— У сектантов обычно хорошо платят, — заметила Оля, в очередной раз перечитывая дивное объявление. — Мамина знакомая работает у баптистов третий год. «Ауди» купила.
— Ты серьезно? — поразился Глеб, имея в виду, конечно же, не факт покупки «Ауди».
Студентка филфака резко кивнула:
— Более чем. Если удастся зацепиться… Ты живешь в общежитии. Раз. Подрабатывать тебе не удастся — диплом на носу. Два. Если я переведусь на заочное, родители стерпят.
Два. Если я переведусь на заочное, родители стерпят. Это три.
Она замолчала, давая возможность своему спутнику додумать остальное. Особых трудов не требовалось: четвертым (последним, но не по важности) следовало их твердое решение расписаться по получении Глебом вожделенного диплома.
— Ну… — несколько растерялся философ. — Можно как-нибудь подойти, узнать…
— Не как-нибудь! — перебила Оля, вставая и пряча газету в пакет с надписью «Заплати налоги, гражданин!». — Время есть, идти — пять минут всего. «Как-нибудь» — и опоздать можно. Они же пишут: конкурс!
2
На пятый этаж их подбросил лифт — старинный, с фигурными черными прутьями вместо дверей. Мудреное устройство скрипело, дрожало, дергалось, запинаясь на каждом метре. Ретро — такое же, как пыльный подъезд, да и как весь дом, построенный еще в начале века в модном тогда стиле «купеческий ампир».
— Здесь, — констатировал Глеб без особой необходимости. — Квартира слева.
Он старался быть невозмутимым — на то и философ, но «быть» не выходило, только «казаться». Сектантов молодой человек побаивался, вспоминая слышанные в детстве рассказы, как помянутые баптисты зарывают провинившихся сотоварищей живьем в сырую землю.
Подъезд вкупе с лифтом его добили. Офис — ладно, а тут прямо-таки замок принца Дракулы-Стокера Носфератского!
— Звоним? — В голосе девушки самым краешком прозвучала неуверенность. Похоже, подъездное ретро подействовало и на нее.
Глеб поглядел на обитую коричневой кожей дверь, на белую кнопку звонка… Вампиры днем спят, а от обычных сектантов и убежать можно. К тому же Оля давно хотела найти приличную работу.
— Звоним!
— Мы по объявлению.
Отвечать на сакраментальное «Кто там?» пришлось, глядя в черную щель, перерезанную толстой стальной цепочкой. Из прохладной глубины белым призраком выступала худая старческая рука с массивным золотым перстнем на пальце.
— По объявлению?!
Костлявые пальцы дрогнули, и Глебу стало не по себе. Такую руку — да не к ночи, до утра сниться будет!
— Тэк-с, тэк-с, молодые люди… А чем домовину упыря посыпать следует?
Вопрос был настолько нелеп, но одновременно так соответствовал обстановке, что философ ответил не задумываясь:
— Маком. Это нам еще на первом курсе читали.
— А какая кость у одмин самая прочная?
— Никакая! — Глеб невольно рассмеялся. — У них все кости мягкие. Видите ли, мы на должность главного менеджера не…
Дверь отворилась. Как и полагалось — с долгим неприятным скрипом.
3
— Прошу, прошу! За стол, я как раз чайник поставил…
Маленький седой старикашка в малиновом халате и мягких тапочках кивнул на отворенную дверь в конце коридора. По сторонам, плохо различимые в полутьме, вырисовывались еще две двери, но закрытые.
Философ и филологичка переглянулись. Слов не требовалось, и так все ясно. Большая квартира — три двери, а комнат, почитай, все пять. И ведь не коммуналка!
Глеб, живший последние годы в университетской общаге, еле удержался от завистливого вздоха.
Оля, подобных бед не знавшая, оценила иное — высокие потолки, огромность коридора. Если и комната будет такая…
Комната оказалась именно «такой» — размером со средних размеров спортзал. Но больше ничто о спорте не напоминало. Ветхая темная мебель, линкруст вместо обоев, пожелтевшие фотографии, огромная картина на стене…
«Куинджи! — мысленно восхитился Глеб. — Надо же!»
«Копия Куинджи, но очень хорошая, — мысленно восхитилась Оля. — Надо же!»
Стол оказался застелен скатертью. Не белой — темно-желтой, с хитрыми узорами.
— Тэк-с, тэк-с! — в очередной раз повторил старичок, усаживаясь на стул с высокой «готической» спинкой. — Чайник закипит минут через пять, а пока… Меня зовут Игорь Родионович, да-с.