— Ее здесь нет, — выдавил банкир.
Он понял, что произошло нечто очень скверное. Подручные того русского все-таки добрались до него.
— А где она?
— Ее нет в городе.
— Я не спрашиваю, где ее нет, — ровным голосом произнес белый. — Я спрашиваю: где она? Еще один неправильный ответ — и ты останешься без глаза.
— Я отвечу, отвечу, — пробормотал Абусалих («О Аллах Милостивый и Всемогущий, спаси меня!»). — Только не убивайте меня!
— Правдивый ответ — и ты будешь жить, — пообещал белый.
— Мы даже тебе ничего не отрежем, — прошептал на ухо банкиру черный. Английский у него был отвратительный, но Абусалих все понял очень хорошо.
Что ж, он сам собирался дать знать этим людям, что девушка — на острове. Правда, он не намеревался сделать это лично. Хотя сейчас, после того как эти двое прошли сквозь патентованную систему безопасности и все посты охраны его банка, эта идея уже не казалась Абусалиху безупречной.
Ладно, у Шейха тоже отличные спецы. И больше сотни солдат. Они справятся. Должны справиться.
— Ее увезли на остров, — сказал банкир.
— Какой остров?
— Тот, который искал ваш человек. Козий Танец.
— Почему — туда?
— Там — спокойнее. Там… — Абусалих сделал вид, что колеблется.
— Ты говори, не стесняйся, — поощрил его белый. — От нас никто ничего не узнает.
— Там — база, — сказал банкир. — Контрабанда.
— Что именно?
— Оружие.
— Какая охрана?
— Точно не знаю. Но много. Человек тридцать, может, больше.
Белый и черный обменялись взглядами. Судя по лицу белого, охрана в тридцать человек его не очень напугала. Это почему-то совсем не удивило Абусалиха.
— Ладно, — сказал белый. — В каком, говоришь, кармане у тебя ключи от сейфа?
— В левом боковом, — и, когда белый извлек ключи, поспешно добавил: — Там снизу — маленькая панель. За ней — кнопка отключения сигнализации. Надо нажать три раза.
— Молодец, — похвалил его белый.
Но Абусалих в первую очередь заботился о себе. Если сюда ворвется охрана, эти двое вряд ли будут возиться с заложником. Они вполне способны перестрелять весь дежурный наряд. А первым прикончат его, Абусалиха Вулбари.
Рука черного по-прежнему прижимала банкира к столу. Крайне неудобная поза. Абусалиху было очень плохо. Низ живота крутила жуткая боль…
Белый вскоре вернулся.
— Всё в порядке, — сказал он черному. — Отпусти его.
Черный разжал пальцы, и Абусалих бессильно сполз на мозаичный пол. Встретился с глазами секретаря… Они были полны животного ужаса.
Абусалих на мгновение ощутил гордость: сам он все еще оставался человеком.
Белый наклонился и заглянул банкиру в глаза.
— Я всегда выполняю обещания, — сказал он. — Ты будешь жить. Но если ты солгал — мы вернемся, обещаю!
Он выпрямился.
«Если они меня не свяжут, вызову охрану. Может, их удастся перехватить…»
Приклад огромного ружья мелькнул в воздухе и опустился на затылок Абусалиха.
Жилов и Таррарафе возникли из сумрака так внезапно, будто материализовались из пустоты. Жилов нес черный мешок для мусора. Автомат он закинул за спину.
Автомат он закинул за спину. Таррарафе держал свою «базуку» в руке.
— Как прошло? — спросил Тенгиз, уступая масаи место за рулем.
— Замечательно! — ответил Жилов. — Внутрь вошли — как к себе домой. Это ж надо: обезопасить служебный вход магнитной картой и отпечатком пальца.
— Неужели никаких охранников?
— Да нет, были двое. Но они на нас даже не взглянули, пока мы не вошли. А когда вошли — смотреть было уже поздно. Пусти Тарру за руль, сынок.
— А где этот? — спросил Саянов, пересаживаясь на заднее сиденье. Он имел в виду пленника.
— Там оставили. В отличие от его сородичей мы человечину не едим! — Жилов засмеялся.
Таррарафе запустил двигатель, и «лендровер» неторопливо покатил между непрезентабельными зданиями, сгрудившимися позади роскошных строений парадной набережной.
— Короче, сынок, побеседовали мы с твоим банкиром, — с удовольствием произнес Жилов. — Раскололся он, как говорится, до самых ягодиц. Угадай, сынок, куда они увезли твою подружку?
Тенгиз пожал плечами:
— В пустыню?
— Наоборот. В море. И не просто в море, а на тот самый остров, который прикупил твой дядя. Только, сдается мне, он там больше не живет.
— Почему вы так думаете, Данила?
— Потому что там местная оппозиция, к лидеру которой наш банкир имеет самое непосредственное отношение, устроила склад боеприпасов. Вряд ли твой дядя дал им на это разрешение. Не хочу тебя огорчать, сынок, но, скорее всего, его давно скормили крабам.
Тенгиз погрустнел.
— Я позвоню отцу, — сказал он после паузы.
— Зачем? — поинтересовался Жилов.
— Он должен знать. Дядя Олег — его брат.
— Позвони, — не стал спорить Жилов. — Но сначала я тебе поведаю, как будут дальше развиваться события. Ты позвонишь отцу. Твой отец, естественно, позвонит президенту, а президент примет меры. Я читал, он как раз закупил недавно по случаю несколько «Миражей». Птички хоть и не первой свежести, но вполне способны превратить небольшой островок в кучу пепла и головешек, а я, между прочим, твердо решил поплясать на вашей с Лорой свадьбе.
— Данила, почему вы решили, что я собираюсь на ней жениться? — ляпнул Тенгиз.
— О, раз ты не хочешь, тогда я сам на ней женюсь! — Жилов засмеялся. — А поскольку я — нормальный мужчина, а не некрофил, то я хочу получить живую девушку, а не оставшиеся после бомбежки угольки. Ты против?