И бесстрашно осушил банку.
Желудок Тенгиза отреагировал мгновенно и бурно. Едва первая капля лекарства коснулась его стенки, он сжался до размеров кошачьей мошонки. Но Таррарафе был начеку. Ладонь его накрыла разом рот и нос Тенгиза, а твердый, как шомпол, палец ткнул американца в левое подреберье. Эффект был положительный. Если не считать того, что Тенгиз едва не задохнулся и минут десять кашлял и фыркал, пытаясь избавиться от тошнотворных капель в бронхах и носоглотке. Но желудок его больше не смел возмущаться.
— Жестко, — заметил Жилов. — Но эффективно. Завтракать!
— Мне не проглотить и крошки! — заявил Тенгиз, ополаскивая лицо условно холодной водой.
— Я так не думаю, — сказал Жилов.
И оказался прав. Желудок Саянова перестал буйствовать, и Тенгиз умял все, что приготовил для него Таррарафе.
— Вот теперь мы можем поговорить, — сказал Жилов.
— Может, выйдем наружу? — предложил Тенгиз.
— Не думаю, что тебе стоит лишний раз попадаться на глаза. Не исключено, что нам придется еще некоторое время использовать эту виллу. Итак, давай еще раз прикинем, как похитители поступят с твоей подружкой. Сейчас, когда они знают, что мы их ищем. Тарра, что скажешь ты?
— Много сильных вождей хотят иметь среди жен красивую белую девушку, — сказал Таррарафе. — Много-много черных вождей готовы платить большие деньги. Да. Однако девушка, которую ищут сильные люди, люди, готовые убивать, — такая девушка стоит меньше, много меньше. Продавать ее сейчас — терять деньги.
— Но похитители могут и утаить, что девушку ищут, — возразил Тенгиз.
— Могут, — согласился Жилов. — Но если правда всплывет, продавцам придется солоно.
— Но если правда всплывет, продавцам придется солоно. Здесь у каждого вождя — своя гвардия. И благодаря щедрости покойного Советского Союза эти «гвардейцы» уже давно пользуются не копьями и дубинками, а «калашами» и РПГ. — Он говорил по-английски, чтобы Таррарафе тоже понимал, о чем он. — Если бы речь шла только о нас, я предположил бы, что воры спрячут девушку где-нибудь в городе или в окрестностях и будут ждать, пока нам не надоест ее искать.
— Но ее не убьют? — спросил Тенгиз.
— Много тысяч американских долларов, — сказал Таррарафе. — Столько заплатит сильный вождь за твою девушку, честную девушку с нежной светлой кожей. Кто станет убивать такие деньги? Мы найдем ее, брат! — И улыбнулся, блеснув ровными зубами.
— Тарра мыслит правильно, — согласился Жилов. — Но есть одна проблема.
— Какая? — насторожился Тенгиз.
— Если кроме нас ее начнут искать люди президента.
— Но мы же не обращались в полицию! — воскликнул Тенгиз.
— Мы — нет. Но подранок, которого у нас вчера отняли, может сболтнуть лишнее. И тогда к делу подключится не только полиция, но и вояки. А то и cлужба безопасности Генерала. И как только об этом станет известно похитителям, положение твоей Лоры сразу станет очень напряженным. Если похитителям придется выбирать между деньгами и перспективой попасть в лапы президентских людоедов, они прикончат девочку не задумываясь.
Тенгиз помрачнел:
— Что же делать?
— Постараться найти ее раньше, — сказал Жилов. — Кстати, возможен еще один вариант: ее могут вывезти из страны.
— Но как же ее перевезут через границу без документов?
Жилов засмеялся.
— За деньги можно пересечь даже границу США, — сказал он. — Я и то знаю одно такое местечко — на границе с Мексикой. А здесь, сынок, даже денег не надо. Потому что здесь границы просто нет. Сел в машину — и поехал. На дороге, конечно, есть посты, но их ничего не стоит объехать — вокруг километры пустыни. А еще проще — взять рыбачью лодку и уйти морем. Здешние морские погранцы иногда досматривают кораблики поприличнее, но старые лоханки, на которых местные ходят за рыбой, никого не волнуют. Однако… — Жилов с важностью поднял указательный палец, — здесь везде есть глаза и уши, которые можно купить. И если кто-то наймет или купит такую лодку, об этом я узнаю. Но и это не повод сидеть и ждать у моря погоды. У меня есть предложение. Тарра, как ты смотришь на то, чтобы еще разок посетить усадьбу родственника нашего дорогого Шейха?
— Ты сошел с ума. — В голосе масаи чувствовалась настоящая убежденность.
— Ага. — Жилов ухмыльнулся. — Причем довольно давно. Еще в те времена, когда служил под началом прадедушки нашего молодого друга. Который, кстати, наверняка поддержал бы мою идею. Правда, за его дедушкой стояла мощь некогда великой страны, а за нами — исключительно жажда справедливости, но ведь и это немало. Верно, сынок?
— Я пойду с вами! — решительно заявил Тенгиз.
— Храбрый мальчик, — отметил Жилов.
— Нет! — сказал Таррарафе. — Тебя убьют. У этого дома — сильная охрана.
— Возможно, — согласился Тенгиз.
— А нам нужен именно дом? Вы говорили, что этот родственник — президент местного Сити-банка. Может быть, нам проще проникнуть в банк?
— Смелое предложение! — отметил Жилов.
— Банк охраняется лучше дома, — возразил Таррарафе. — Там — деньги.
— Зато в банк может прийти кто угодно, — сказал Тенгиз. — Например, я.
— А вот это плохая идея, — покачал головой Жилов. — Там везде камеры, а фото твоего симпатичного личика наверняка у них в базе данных. Тебя узнают и схватят. И доделают то, что недоделали на пляже.