Лора уселась в машину.
— Уф, — сказала она. — От этих птиц так мерзко воняет. Почему они меня не боятся?
— Здесь никто не боится людей, — сказал проводник. — Поедем к реке, сэр, — предложил он. — Сейчас это самое интересное место!
— Да, — сказал Тенгиз, с трудом отводя взгляд от каменного конуса.
Ему вдруг пригрезилось, что на макушке коппие сидит не гриф, а человек с дудочкой у рта.
— А теперь вот — дудочка одна… — пробормотал он.
У Саянова-деда в столе лежала самодельная дудочка. Время от времени он вынимал ее из ящика и вертел в руках.
Говорил, она помогает ему думать. Отец рассказал, что дудочка очень старая. Антиквариат. Ее привез в Москву прапрадед Тенгиза. Вместе с такой же старой саблей. Сабля хранилась у отца в спальне. Как-то отец на спор разрубил этой саблей железный прут в палец толщиной. На клинке даже щербинки не осталось.
«Лендровер» катил по саванне со скоростью километров двадцать в час. Пейзаж был довольно однообразный. Только невысокие акации нарушали монотонность ландшафта.
Зато животных становилось все больше: зебры, канны, импалы, большие куду, жирафы, деликатно объедающие верхушки акаций. Не было только обещанных слонов.
Наконец впереди показалась желто-зеленая лента реки.
— Эй! — воскликнула Лора. — Остановите, пожалуйста!
В тени одинокой акации расположилась самка-гепард с двумя малышами. Мамаша, раскинув лапы, лежала на спине, а котята, энергичные пятнистые мячики, прыгали вокруг, то и дело используя материнский живот в качестве горки.
— Хотите взглянуть поближе? — спросил проводник, останавливая машину и протягивая Лоре бинокль.
Однако едва девушка поднесла бинокль к глазам, самка села, стряхнув с себя детенышей. Теперь она внимательно смотрела на группу антилоп, пасущихся примерно в пятистах шагах от нее. В бинокль Лора прекрасно видела ее оранжево-желтые сосредоточенные глаза и две черные полосы, пересекающие нос.
Хищница поднялась. Медленно, с опущенной головой, на слегка согнутых лапах она двинулась к антилопам.
Малыши, предоставленные самим себе, тут же притихли, затаились в траве. Гепард подходил все ближе к добыче. Одна из антилоп перестала щипать траву и подняла голову. Самка моментально застыла с поднятой лапой и стояла так, пока антилопа вновь не начала есть. Только тогда хищница продолжила движение. И всякий раз, когда какая-нибудь из антилоп поднимала голову, гепард замирал. Прошло уже минут пятнадцать, а самка не сделала и пятидесяти шагов. Лора положила бинокль на колени — и упустила момент, когда антилопы почувствовали присутствие врага. После некоторого замешательства они отбежали шагов на сто и продолжали пастись.
Самка разочарованно поднялась и вернулась к детенышам.
— Поехали? — предложил проводник. — О нет! — тут же добавил он. — Смотрите!
К реке приближалась еще одна группа антилоп.
— Теперь она будет удачливее, — сказал проводник.
— Почему? — поинтересовалась Лора.
— У одной из антилоп что-то с ногой.
Самка преобразилась. Она уставилась на хромавшее животное, потом легла на землю. Желтая трава полностью скрыла хищника. Антилопы не замечали опасности: ветер дул от них.
Охотница выждала, пока между нею и добычей осталось шагов триста, и ринулась вперед, с каждым прыжком наращивая скорость. Антилопы, увидев гепарда, бросились наутек. Хромая скакала с той же быстротой, что и остальные. Но хищница безошибочно определила жертву.
Перепуганная антилопа метнулась влево, вправо… но нет, ей было не уйти. Живой снаряд ударил ее, сбив с ног. Антилопа, перекувырнувшись, ухитрилась снова встать на ноги, но самка достала ее ударом лапы, сшибла — и тут же задушила.
Проводник включил мотор. «Лендровер» подъехал поближе. Самка гепарда лежала на своей добыче и громко пыхтела. На людей она не обращала внимания.
«Идеальная машина для убийства», — подумал Тенгиз, вспоминая размытые очертания летящего в воздухе тела.
Подбежали котята, запрыгали вокруг, обнюхивая и покусывая добычу. Самка поднялась. Все еще тяжело дыша, она схватила антилопу за шею и поволокла к акации. Один из детенышей повис, вцепившись в тушу. И проехался до самого дерева. В тени самка оставила добычу и легла в стороне. Ее небольшая голова быстро поворачивалась, озирая окрестности. Котята с рычанием принялись рвать жертву. Тенгиз посмотрел на возбужденное лицо Лоры, не отрывающей глаз от бинокля. Ему самому зрелище не показалось привлекательным. Вспоротый живот газели, вывороченные внутренности, вьющиеся мухи…
— Может, поедем? — предложил он. — Ты же хотела взглянуть на слонов?
— Я знаю место, где они пьют, сэр, — сказал проводник.
— Поехали, — нехотя согласилась Лора, не отрываясь от бинокля.
В этом зрелище, в том, как маленькие, пушистые, очаровательные зверьки превратились в окровавленных фурий, было нечто исконное, первосущностное. Нечто возбуждающее и притягательное, воздействующее прямо на спинной мозг, минуя сознание.
Лора вздохнула и положила бинокль на сиденье. Саванна была пресной, как кукурузная лепешка без соли… До тех пор, пока желтая трава не окрашивалась кровью.
Проводник не солгал. Через каких-нибудь десять минут они увидели слонов.