И напоследок: отсутствие механизма регулирования численности популяции, способность на долгие годы впадать в анабиоз, отсутствие органов зрения в привычном человеческом понимании, зато в наличии все мыслимые и немыслимые способы обнаружения противника (сонар, инфракрасное зрение, восприимчивость к инфра и ультразвуку и много всего прочего). С чем столкнулись люди? Кто они, Чужие?..
— Мария Викторовна, — Гильгоф подергал Машу за рукав, — вы над чем задумались? Смотрите, наш красавец просыпается. Я повышаю давление в камере. Когда он окончательно очухается, мы его выведем наружу и пристрелим, как ни жаль.
— С какой стати? — Маша непонимающе посмотрела на доктора. Ей почему?то стало жалко Чужого. Пусть хищник, пусть убийца, но он ведь живой, и, в конце концов, он не виноват, что создан таким! Проще будет быстро и безболезненно убить зверя в камере.
— Господин лейтенант приказал, — нейтрально, однако не без иронии, ответил Гильгоф. — Он не желает видеть эту морду на своем корабле. Хотя, как мне кажется, рейдер вовсе не принадлежит изумительному господину Казакову.
— Подождите?ка, — послышался голос Бишопа, — посмотрите на животное!
Чужой медленно, словно пьяно, поднялся на задние лапы, обвел мордой заметных через стекло людей, яростно запищал, саданул хвостом о пол и неожиданно бросился вперед, ударившись черепом о прозрачные стены камеры. Стекло выдержало.
— Сейчас я его успокою, — кивнул ученый, взяв ретранслятор и нажимая на нем кнопки. — Не волну…
— Черт! — Семцова отступила на шаг. — Веня, в чем дело?
Гильгоф не мог ответить. Прибор не действовал.
Зверь, уяснив, что пробить стену капсулы невозможно, отступил, выгнулся, и вдруг по стеклу ударила тугая струя желто?шафрановой кислоты.
— Лейтенант! — истошно заорал Гильгоф. — Сюда, быстро!
Казаков, обер?лейтенант Эккарт и остальные еще десять минут назад ушли в кают?компанию, убедившись, что Чужой безопасен. Даже фантом исчез, предоставив людям самостоятельно разобраться с укрощенным чудищем.
Стеклянный колпак не выдержал. Может быть, несколько капель внутренностной жидкости Чужого и не сыграли бы особой роли, но на сей раз монстр устроил настоящий ливень из кислоты. Камера постепенно разрушалась.
— Сматываемся! — рявкнула Маша, толкая ученого к двери. — «Цезарь» сумеет заблокировать этот отсек, и Чужой будет изолирован! Ну что вы канителитесь, Веня?! Быстро!
ГЛАВА ДЕСЯТАЯ. ЧУЖОЙ СРЕДИ СВОИХ
Ориентировочно — 10 февраля 2280 года, планета LV?934 Сцилла
На сей раз Чужой не дал никакой форы.
Камера постепенно разрушалась.
— Сматываемся! — рявкнула Маша, толкая ученого к двери. — «Цезарь» сумеет заблокировать этот отсек, и Чужой будет изолирован! Ну что вы канителитесь, Веня?! Быстро!
ГЛАВА ДЕСЯТАЯ. ЧУЖОЙ СРЕДИ СВОИХ
Ориентировочно — 10 февраля 2280 года, планета LV?934 Сцилла
На сей раз Чужой не дал никакой форы. Вчера, во время охоты на Казакова, его обманули с помощью технических ухищрений, но в настоящий момент зверь явно решил взять реванш за постыдное поражение и устроить временным хозяевам «Цезаря» веселую жизнь.
— Почему эта сволочь не действует?! Ну почему?!
Гильгоф, словно и не замечая, что Чужой уже вовсю выбирается из дыры в корпусе «газовой камеры», возмущенно теребил найденный в колонии S?801 инфразвуковой ретранслятор. Он не собирался мириться с поражением, только что почувствовав сладкий вкус победы над «конкурентом», и, если бы не Бишоп и Мария Семцова, так наверняка и остался бы стоять в научном отсеке, с туповатым видом пялясь на внезапно скончавшийся прибор.
Андроид был, как всегда, быстр и точен в своих действиях. Вытолкав Машу в коридор, он буквально выбросил из лаборатории оглушенного своей неудачей доктора, с помощью прихваченного с собой прибора дистанционного управления выключил основной терминал компьютера, управлявшего исследовательским комплексом, и сам мигом выскочил за дверь. Чужой в это время уже освободился и стоял пригнувшись и растопырив когтистые передние лапы — и дурак понял бы, что это угрожающая поза.
Бортовой мозг «Цезаря» тоже не спал. Все?таки это была отличная машина, наделенная интеллектом, способностью к логическому мышлению и в том числе определенным набором эмоций. Едва люди и Бишоп покинули лабораторию, «Цезарь» полностью обесточил помещение, намертво запер дверь и включил аварийные огни. Чужой, когда погас свет, дернулся, будто в испуге, мягко отступил на шаг назад, раскрыл пасть и сердито запищал. Так как теперь его отделяли от коридора толстая дверь и огромные прямоугольные бронестекла, Бишоп, к своему сожалению, не сумел различить звуковой сигнал.
— ТРЕВОГА ПО КОРАБЛЮ! НАРУШЕН СТАТУС БИОЛОГИЧЕСКОЙ ЛАБОРАТОРИИ! ПРИСУТСТВИЕ НЕЧЕЛОВЕКА! ПОВТОРЯЮ: ПРИСУТСТВИЕ НЕЧЕЛОВЕКА! — оглушительным голосом речевого синтезатора известил «Цезарь» остальных.
Первым примчался Казаков. За его спиной хмуро возвышались обер?лейтенант Эккарт со своими громилами из антитеррористического подразделения, до удивления спокойный сержант Ратников и озабоченные происшедшим врачи.
Зверь осторожно бродил по темной лаборатории, натыкаясь на аппаратуру и переворачивая легкие пластиковые кресла. Изучал обстановку. Сквозь толстое обзорное стекло он выглядел неясной угловатой тенью, перемещающейся в глубине помещения.