— Не волнуйся, фон Гофен. Там редко кто бывает.
— Отлично. Дорогу-то помнишь?
— Как не помнить, не раз туда ездил. Если всё пройдёт благополучно, в реке скупнёмся. Она неподалече.
— Это дело. Давно в водичке не плавал, аж соскучился, — обрадовано произнёс я.
И правда, так хочется нырнуть в прозрачную, будто в озере Байкал воду, отплыть от берега, перевернуться на спину и любоваться редкими облаками на небе. Тем более с экологией пока полный порядок. Земля и водичка ещё не отравлены ядовитыми сбросами и отходами жизнедеятельности. В любом месте набери котелок водички и пей некипячёной. М-да, это не хлорка из водопроводного крана.
Капитан нашёл подходящую лужайку неподалёку от устья Невы. Одуряюще пахло нескошенной травой, высоко в небе порхали птички. Неподалёку покачивались на ветру берёзки.
— Благодать, — сказал Анисимов. — Зачнём, помолясь.
Мы установили мишени на обычном расстоянии. Капитан-артиллерист отсчитал полтораста шагов, велел фузилёрам взять оружие на изготовку.
— Пали!
Грохнули обе фузеи, испуганные птицы поднялись ещё выше, издавая тревожные звуки.
Капитан-артиллерист отсчитал полтораста шагов, велел фузилёрам взять оружие на изготовку.
— Пали!
Грохнули обе фузеи, испуганные птицы поднялись ещё выше, издавая тревожные звуки.
— Попадание! — отметил я. — Увеличим расстояние?
— Пожалуй, — согласился Анисимов.
Мушкетёры перезарядили фузеи, отошли ещё на полсотни шагов.
Выстрел! Клубки дыма, быстро развеянные дымом. В мишенях появились две новых дырки.
Дистанция — триста шагов. С такого обычно не стреляют, просто нет смысла переводить патроны. Анисимов встал на колени, истово перекрестился:
— Не подведите, братцы. Пли!
Громкий хлопок, яркая вспышка, будто от салюта, металлический треск. В ушах у меня зазвенело.
— Аааа! — Один из мушкетёров, взмахнул руками и повалился на траву.
— В чём дело? — закричал Анисимов, бросаясь к нему.
— Фузею, фузею разорвало, — будто сам виноват, объяснялся второй мушкетёр.
Губы его тряслись.
— А твоя как?
— С моей всё в порядке, ваше благородие.
— Живой! — капитан склонился над мушкетёром, облегчённо вздохнул.
Лица раненого солдата было не видать из-за крови. Я вытер его чистой тряпицей, с грехом пополам соорудил повязку на голове. С помощью остальных погрузил на телегу, укрыл епанчей, запрыгнул и присел рядом.
— В госпиталь! Гоните в госпиталь!
— Как же так, ваше благородие? Что теперь с ним будет?
— Не знаю, ничего не знаю. Авось довезём, а там, что доктор скажет.
Я обернулся и увидел, что мишени были поражены с трёхсот шагов. В каждой зияло по новенькой дырке. Похоже, Анисимов находится на верном пути. Жаль, что такая ерунда с разорвавшейся фузеей получилась. Да и солдат пострадал невинно. Что ещё будет в итоге, даже загадывать страшно.
Караульные возле госпиталя остановили нас.
— Кто такие? — сурово зарычал капрал-преображенец.
— Уйди прочь, не видишь — раненого везём, — Анисимов спрыгнул с подводы и с грозным видом пошёл на капрала. — Дохтура скорей зовите. Умрёт солдат, я вас всех в капусту порублю.
— Но, не замай, — отстранился капрал. — Сейчас вызовем.
Он поднёс к губам висевший дотоле на шее свисток, дунул. Полилась приятная мелодичная трель.
Всё как-то буднично и в то же время невероятно.
Из госпиталя вышел и поспешно направился в нашу сторону врач с несколькими санитарами. Я с радостью узнал вчерашнего знакомца — доктора Кука. Он тоже вспомнил меня, деловито поздоровался, бросил короткий взгляд на раненого и приказал:
— В операционную его. Немедленно.
Санитары осторожно опустили тело на носилки. Фузилёр застонал.
— Доктор, что скажете — он будет жить?
— Не могу ничего обещать, уважаемый фон Гофен. Я всего лишь врач. Всё в руках Господних, — Кук пошагал за носилками, а я долго смотрел ему вслед, надеясь, что новый знакомый способен воскресить даже покойника.
Анисимов стал рядом, вытащил трубку, набил табаком, и после нескольких неудачных попыток, высек огонь и закурил.
— У него всё получится, — сказал он.
— А? Что? — очнулся я, непонимающе повёл глазами.
— Получится, говорю у лекаря этого. С того свету выдернет мушкетёра моего. Сердцем чую. Ох, и напьюсь я сегодня.
И капитан выпустил в небо густое колечко дыма.
Глава 29
После такого инцидента пришлось идти на доклад к Бирону. Подполковник внимательно выслушал сбивчивые объяснения и велел изложить всё на бумаге: посадил нас с капитаном в свой кабинет, дал готовальню и приказал:
— Пишите как на духу!
Капитан старательно выводил буковки, а я помогал ему правильно формулировать мысли. Как-никак высшее офисное образование! Не зря протирал штаны в конторке Сан Саныча Воскобойникова.
К чести Анисимова, всю вину он брал на себя. Мне даже было как-то неудобно, и хоть ничего такого за собой я не чувствовал, друг всё равно познаётся в беде, а капитан относился к числу тех людей, дружбой с которыми дорожить стоит.
— Если мушкетёр помрёт, я вашу лавочку, господин капитан, прикрою! У меня каждый гвардеец на счету, здесь вам не полевая команда, чтобы людей в распыл пускать, — гневно объявил Бирон, прочитав докладную. — Чтоб каждый день мушкетёра того навещать, и мне об том доносить всенепременно. Купите ему с жалованья кушаний, только таких, что дохтур разрешает.