— Давайте возьмем их на абордаж, — предложил я.
— Нас всех перебьют, — уверенно заявил капитан. — На «Громовержце» — не воины, а техники.
— Позволим им зацепить наш корабль. Утащим подальше в море — чтобы вторая баржа не вмешалась. А там разберемся.
Митрополит улыбнулся:
— Я наслышан о твоих боевых навыках, Сергей. Но на десантном корабле очень много воинов.
— Но ведь и у нас они есть! Кстати, бутылки с зажигательной смесью у вас имеются?
— Нет, — мрачно ответил Федоров. — Нам всегда хватало парометов.
— Жаль, что нельзя подпалить их, — заметил я. — Но на абордаж идти все равно придется!
— Поворачивай, — приказал отец Кондрат.
— Лево руля! — скомандовал капитан. — Идем на сближение!
Как я и предполагал, пираты закинули на наш корабль несколько веревок с крючьями. «Громовержец» запыхтел и потащил баржу с пиратами в открытое море. Другая тяжелая баржа, намеревавшаяся зайти с другого борта, сразу отстала.
Пираты лихорадочно подтягивали веревки, стремясь скорее сблизить борта. Человек пятьдесят с обнаженными саблями готовы были выпрыгнуть из-за стальных щитов и наброситься на нас. На нашей палубе пулемет использовать было нельзя, а от пневматических ружей против доспехов мало толку.
В последний момент стрелок паромета без команды выстрелил ядром прямо в щит над бортом вражеского судна, за которым прятались пираты.
Подпорки, державшие деревянный щит с набитым на нем стальным листом, рухнули. Щит повалился, придавив турок. Тотчас же стрелок-пулеметчик открыл огонь по упавшим. Стационарный паромет — не пневматическое ружье. Доспехи не могли от него защитить.
Но пиратов было слишком много, и всех их пулеметчик расстрелять не успел. Часть турок, топча своих, оказавшихся под упавшим щитом, ухитрилась перемахнуть к нам на палубу.
Я выхватил меч и через ограждение спрыгнул с мостика. Вот высокий пират с кривой саблей в шлеме наподобие кастрюли зарубил нашего стрелка. Мечом я пробил его стальной воротник и повернулся к следующему. Этот намеревался ударить меня коротким кинжалом, но я уклонился, схватил его и швырнул в еще одного нападающего. Оба они рухнули за борт, в открывшийся промежуток между судами. Не думаю, что в таких доспехах у них был шанс выплыть, даже если их не раздавило бортами кораблей, которые то сближались, то расходились.
Шмигги усердно отбивался от наседавшего на него высокого турка. Никогда не думал, что гном сможет успешно биться против длиннорукого человека с большой саблей своим коротким кинжалом. Но пока он даже не был ранен. Напав на пирата сбоку, я сбил его на палубу, ударив кулаком по шлему. Гном тут же оказался рядом и прикончил врага, засунув кинжал в смотровую щель шлема.
— Спасибо, — довольно оскалился он, повернувшись в мою сторону.
Глаза Шмигги горели сумасшедшим огнем. Похоже, он был не просто доволен, а счастлив.
— Пожалуйста, — ответил я, хотя не разделял его чувств.
Тем временем пушка выстрелила два раза, почти сверху, пробивая палубу и дно баржи, не защищенные броней. Пиратский корабль начал тонуть. Я скинул за борт юркого пирата, вооруженного кривым ятаганом, и принялся рубить крючья. Не хватало еще, чтобы нас утащило на дно!
Схватка на палубе «Громовержца» стихла. Пиратов порубили или вытолкнули с корабля. Было убито и несколько наших матросов. Митрополит вытирал кровь со своего прямого клинка о рукав рубахи. Да, владыка был явно не промах, битв не боялся!
— Следующий? — спросил я его, подразумевая корабль, который теперь пытался уйти на юг, в турецкие воды.
— Мы научились с ними бороться, — ответил отец Кондрат, улыбаясь. — Главное — сбить щит. Зураб хорошо сработал…
Я догадался, что Зураб — это наводчик паромета. Выходит, в войске Славного государства были не только славяне! Любопытно, православный ли этот Зураб? Но помог он нам отлично! Если бы не его выстрел, потери с нашей стороны могли быть гораздо больше.
Без труда мы догнали второй десантный корабль. Он пытался уйти, подняв широкий парус. Тяжелые весла медленно поднимались, толкая судно вперед. Однако сравниться в скорости с пароходом пиратам было нечего даже надеяться.
Турки поняли, что обречены, но развернуть свой корабль для атаки не успели. Пушка ударила один раз, другой, третий. На этот раз Зураб не экономил снаряды — человеческие жизни стоили дороже. Щит, закрывавший борта, был изломан и опрокинут. Тогда большой паромет начал стрелять по пиратам, сгрудившимся на палубе.
Зрелище было ужасное. Люди как будто попадали под огромный молот. Две минуты — и все было кончено. Баржа, получившая несколько пробоин, начала погружаться.
— Вот так и должно быть, — удовлетворенно заметил капитан. — А парометы стоит усилить, владыка! Если они поставят щиты потолще, даже пушка их не пробьет.
— Я подумаю, что можно сделать, — пообещал отец Кондрат.
— И дам задание техникам-разработчикам. Пройдем еще пару миль на юг — не скрываются ли там пиратские корабли?
— Пресной воды мало. И уголь наполовину израсходован, — сообщил Федоров.
— Воду в котел, в случае крайней нужды, закачаем морскую. А угля хватит. Не думаю, что нам предстоит такой же суровый бой!
Приказав капитану наблюдать за морем, митрополит спустился в каюту. С собой он позвал и меня. Моряки получили бочонок вина и распивали его вместе со Шмигги на окровавленной палубе. Похоже, гном хорошо вписался в морской коллектив.