Я вдруг вспомнил, что давно покинул монастырь Лаодао, отправившись искать далекую и забытую Землю. Что в реальном испытании, случившемся несколько лет назад, на нас напал могучий лев, которому мы с братьями Брахратом, Джу и Хэнгом искромсали шкуру, подрубили лапы и дотянулись в конце концов до сердца. Я в том бою едва не лишился ноги и получил один из шрамов, украшавших мое лицо. Хэнг умер потом от ран. Брахрат, Джу и я из учеников стали «обучающимися». И еще я вспомнил, что мне подсунули наркотик.
Собрав все силы, я попытался включить бодрствующее сознание. Небо стало красным и пульсировало. Зеленые кони неслись по бирюзовой траве, которая колыхалась подобно морю. Из-за горизонта вставала черная волна, готовая захлестнуть мир. Но светлая скала на краю лазурной поляны могла защитить от темных вод — нужно было только успеть спрятаться за нее.
Я пытался двинуться — и не мог. Земля уходила из-под ног, голубая трава цеплялась за щиколотки. Осязаемый радужный ветер валил с ног и хохотал женским голосом. Неподалеку кривлялся и насмешничал коварный Вард Лакерт. А из-за дальних бурых камней подбиралось воинство Лузгаша: тысячи воинов, огромные свирепые собаки, боевые слоны и носороги-людоеды, леопарды-охотники и могучие львы. Следом за ними шел не представимый ужас, которому я не мог противостоять. Ни силой слова, которая мало значила в этом краю, ни мощью меча и боевыми умениями, данными мне в монастыре Лаодао.
Выход был один — бежать прочь. Но от безымянного, всепроницающего ужаса не скрыться. Можно лишь найти против него оружие и встретить лицом к лицу. Сейчас я был не в силах этого сделать.
Кто-то схватил меня за плечо. Это был все тот же Вард Лакерт. Вернее, один из них. Другой, с красным лицом, хохотал на лужайке и прыгал по камням. Этот же участливо шептал что-то, но слов его я не слышал.
Острые гребни боевых шлемов воинов Лузгаша росли над камнями, как исполинские грибы. Безымянный ужас приближался. Я впервые за последние десять лет не сдержал крика, хотя понимал, что кричат лишь слабые люди. В таких случаях крик никогда не помогает и может только помешать. Тьма приблизилась, нахлынула и поглотила меня.
Очнулся я на снегу. Вард Лакерт растирал мне лицо холодным снегом. Руки мои не были связаны, меч — в ножнах. Врагов поблизости видно не было.
— Что это было? — прохрипел я.
— Чай, — испуганно выдохнул Вард. — Чай с литомином… Я все время его пью. Точнее, в удачные дни. Когда удается раздобыть литомин…
— А чего ты так испугался? — спросил я, постепенно приходя в себя.
Новый друг не хотел отравить меня — просто под «чаем» он понимал напиток с наркотиком. Очевидно, он был уверен, что я учуял запах литомина и тоже захотел «оттянуться». К моему стыду, я принял этот запах за запах прогорклого сыра и плохо вымытого котелка.
Очевидно, он был уверен, что я учуял запах литомина и тоже захотел «оттянуться». К моему стыду, я принял этот запах за запах прогорклого сыра и плохо вымытого котелка.
— Слышал бы ты, Сергей, что ты шептал во сне… — протянул Вард.
— И что же?
— Я не понял. Слова на другом языке. Заклинания.
— Тогда что тут страшного, если в заклинаниях ничего не понятно? Или ты хорошо знаком с магией?
— Послушал бы ты сам, как это звучало…
В голосе молодого человека звучал неподдельный ужас.
— Не думал, что уроженца Маргобраны так легко напугать, — усмехнулся я. Мне было плохо и страшно, но я старался не подавать вида.
— Ты, наверное, колдун? — спросил Вард.
— Маг, — поправил я его. — Но здесь не действует магия.
— Тогда зачем ты забрел в это проклятое место? Я выплеснул остатки своего чая на землю. Снег зашипел и окрасился в зеленый цвет.
— Слишком много вопросов. Пойдем со мной в Бештаун. Думаю, со мной ты будешь в безопасности. Ты ведь не убил никого здесь?
— В своей жизни я не убил вообще ни одного человека!
— Если бы я мог сказать то же самое… — вздохнул я. — Пойдешь вниз? Или будешь прятаться здесь?
— Но меня притянут к допросу…
— Притянут, — равнодушно согласился я. — Но не будут пытать и не казнят. Я прослежу за этим.
— Какие ты можешь дать гарантии? Ты князь или вельможа?
— Я в состоянии выполнить свое обещание, — уверил я Варда. — Потому что теперь я доверяю тебе. Ты ничего не сделал мне, когда я был у тебя в руках беспомощный и безоружный. Это дорогого стоит…
— Вообще-то мне хотелось украсть твой шлем, — замявшись, признался Вард.
— Почему же ты этого не сделал?
— Его бы приняли только как лом. Видно, что уже побывал в бою — в некоторых местах остались насечки от ударов. Да и таскать его тяжело, а сбыть — непросто. Каждый, наверное, знает хозяина…
Я кивнул. Логика в рассуждениях молодого, но уже опытного вора присутствовала.
Вард тем временем аккуратно засыпал камнями костерок, увязал в котомку котелок и кружки.
— Я возьму свою поклажу, и мы спустимся вниз, — предложил я.
Съестных припасов осталось мало, но бросать хороший дорожный мешок, сделанный в форме рюкзака, и остатки сладких фруктов не хотелось. Да и спальный мешок лучше было забрать — вернуться за ним можно всегда, но вдруг его найдет здесь кто-то чужой?
Я направился к своей лежке, Вард побрел следом. Он не удивился тому, что я спал прямо на снегу — видимо, маргобранские воры привыкли и не к такому. К тому же он не знал, что я отдыхаю на леднике уже неделю.