Сомкнув строй, к месту боя продвигатись всадники с овальными щитами и длинными прямыми мечами, сиявшими алым в лучах закатного солнца.
Из-под высоких стальных шлемов грозно сверкали суровые глаза. Топорщились черные и седые стриженые бороды. Витязей было человек пятьсот. А за ними шли тел охранительницы княжны и воины ополчения.
Со стороны армии Лузгаша хрипло затрубили рога, и его войско обратилось вспять.
Я ждал приближения суровых витязей. Кто они такие, легко было понять. Помощь с другой стороны хребта, из Славного государства, чудом успевшая одолеть заснеженные перевалы. Воины отца Кондрата. Как только они успели прибыть в Бештаун? С ближайшей военной базы славян до Бештауна — четыре дня пути. И то если стоит хорошая погода и перевалы открыты. Да и отсюда до Бештауна идти минимум два дня. Может быть, Валия вызвала их еще до нападения, когда Касым обратился за помощью в первый раз? Иначе их появление никак не объяснить.
Кавалерия славян быстро перестроилась при входе в узкую теснину. Воины насторожились, напряглись, видя следы жестокой сечи, но ни одного живого. Кроме меня, конечно. А меня они могли и не заметить — я присел на камень рядом с рекой, экономя каждую калорию, каждый квант энергии.
Подойдя вплотную к ратному полю, один из передовых всадников закричал:
— Есть кто-нибудь живой?!
— Есть, — достаточно громко, чтобы меня услышали, ответил я.
— Кто ты? — в той же манере глашатая спросил всадник. — Воин ополчения или человек коварного Лузгаша?
— Я — Сергей Лунин. Княжна Валия меня знает.
— Что здесь произошло?
— Битва, — коротко ответил я.
— Наши воины потеснили армию врагов?
— Они ушли сами, увидев вас, — ответил я.
— Спасся один ты? — поинтересовался глашатай.
— С этой стороны — да.
Конный строй двинулся дальше по ущелью, а меня окружили воительницы из личной охраны Валии. Чуть позже на белой резвой кобыле подъехала и сама княжна.
— До меня дошли странные слухи, воин, — проговорила она. — Дозорный рассказал, что в ущелье идет бой. Он не понял, кто с кем бился. Мы подумали, это повздорили между собой воины Лузгаша. Но он уверял, что армию наших врагов удерживает один непобедимый витязь. Может быть, ты объяснишь, что случилось здесь на самом деле?
— Непобедимых витязей не бывает, — устало заметил я. — А воины Лузгаша действительно живут не очень дружно. Его армия остановлена, но не разгромлена. Боюсь, силы Темного короля все равно превосходят ваши.
— Ты не ответил на мой главный вопрос, — нахмурилась княжна.
— Если я скажу, что остановил их сам, твой советник Заурбек никогда этому не поверит и будет обвинять меня во лжи. И тогда мне придется убить его, потому что таких оскорблений я не прощаю. А мне не хотелось бы убивать твоих слуг. Придумывать же более правдоподобное объяснение я не хочу.
Валия внимательно посмотрела на мои иссеченные доспехи, затупленные мечи, которые я так и не спрятал в ножны, окинула взглядом поле брани и вдруг опустилась на колени.
— Прости меня, Великий Эрлик! Я не узнала тебя в человеческом облике и была дерзка.
Я поднял княжну, с трудом удержался от желания похлопать ее по спине или обнять на виду у слуг и тихо сказал:
— Я не Эрлик. И даже не его посланец. Я просто очень долго жил в других краях и многому научился.
И даже не его посланец. Я просто очень долго жил в других краях и многому научился. Позволь мне отдохнуть, княжна. Извини, если мое желание покажется тебе приземленным, но прикажи выдать мне походного провианта недели на две. Мне нужно восстановить силы. И прикажи кому-то позаботиться о моих овцах.
— Ты покидаешь нас? — удивленно вскинула брови княжна.
— Конечно, — раздался справа от меня дребезжащий голос советника Заурбека. — Соглядатай должен вернуться к своему хозяину.
— Подавись своими лживыми словами, Заурбек, — спокойно сказал я.
Советник остолбенел от такой дерзости. Я уточнил:
— Если я обидел тебя, то ты можешь выйти против меня на бой прямо сейчас. Потому что ты только что оскорбил меня, но сам вызывать на бой такую падаль, как ты, я не собираюсь.
Видно, что-то в моих словах или в выражении лица дало понять кичливому советнику, что сейчас со мной лучше не связываться. А скорее всего, его убедили горы трупов в ущелье. Он смолчал и отошел с видом побитой собаки.
— Тебе выдадут все необходимое, — испуганно прошептала княжна. Похоже, я уже не раздражал ее, как при первой нашей встрече, а внушал страх.
— Хорошо, если бы все это принесли прямо сейчас. Мне нужно уйти срочно.
Валия кивнула, и минут через пять какая-то из ее телохранительниц — кажется, начальница гвардии Тахмина — подала мне мешок. В глазах у меня словно стоял туман. Некоторых людей я просто не узнавал.
Мешок я перекинул через плечо, коротко кивнул княжне и ее свите и полез в горы.
Со стороны мое поведение могло показаться странным. На самом деле ничего странного в нем не было. Преданных друзей среди воинства Валии у меня не было, а врагов я уже успел нажить. Да и сама княжна, и ее советники — пусть и не такие злокозненные, как Заурбек, — захотят ли они жить рядом с человеком, способным победить в единоборстве несколько десятков, а то и сотен воинов? Не безопаснее ли такого опасного соседа тихо зарезать, пока он спит? Или посадить в клетку и показывать как диковину? Сейчас я выступил на их стороне. Но я — чужак, я вне кланов и племен. Восточная политика коварна и непредсказуема.