Он сел за приборы. Мы снова устроились в гамаках, наблюдая, как на обзорных экранах к нам начала приближаться мертвая планета, как потянулись к нам города, как будто пронзившие небо башни их домов хотели затащить нас вниз, в мир, который они погубили.
17
Надо отдать должное искусству Рызка: он посадил корабль точно на стабилизаторы, сразу на три точки, как это делали настоящие асы. Я не в первый раз задумался над тем, что же выбросило его из круга ему подобных, неужели пьянство в одиночку? Пока наш разведывательный луч делал полный круг вокруг корабля, сообщая нам об окружающей обстановке, мы, лежа в гамаках, продолжали смотреть на обзорные экраны.
Всюду были видны лишь, устремленные в небо башни. Только теперь, оказавшись в этом лесу из созданных людьми домов?гигантов, мы разглядели те раны, что нанесло им время.
Только теперь, оказавшись в этом лесу из созданных людьми домов?гигантов, мы разглядели те раны, что нанесло им время.
Стены серовато?коричневых и сине?зеленых зданий были покрыты трещинами, мы не увидели ни одного окна или двери.
Рызк повернулся, чтобы проверить атмосферные анализы.
— Планета типа Арт, пригодна для жизни, — сказал он.
Но ему, как и мне, не хотелось выбираться из гамака.
Что?то неприятное было в нагромождении этих зданий. Они как бы подчеркивали нашу ничтожность, угрожали нам уже одним своим видом. Мы чувствовали себя насекомыми, неспособными подняться из пыли, в которой ползали. Крыши этих гигантов скрывались за тучами. И повсюду витал дух смерти. Это была не приличествующая случаю усыпальница для тех, кто тысячи лет спал здесь, но скорее место, где всеобщее разложение сравняло и превратило в ничто все, что когда?то было чем?то — людей, знания, верования…
Здесь царила всеобщая неподвижность. Между башнями ничего не летало. Вокруг не шевелилась ни единая травинка. Мы были в лесу из давно обглоданных костей. Мы не увидели ничего, что могло бы напугать нас, но у нас усиливалось ощущение, что жизни давно здесь не существовало.
— Надо идти!
Это приказал Иит.
В его маленьком теле чувствовалась напряженность, он увлеченно всматривался в обзорный экран, хотя я не замечал там ничего, кроме монотонной вереницы башен.
Я выбрался из кокона, за мной последовал Рызк. Чаша с камнем предтеч стояла на полу, над ней, будто охраняя ее содержимое, скорчился Иит. А камень продолжал сиять, хотя и не так интенсивно, как прежде.
Мы спустились к Зильричу. Закатанин уже стоял, прислонившись к стене. Он взглянул на Иита, и я понял, что они обменялись впечатлениями. Я подставил плечо, чтобы помочь закатанину, и вместе с Рызком мы вывели его через люк вниз по аппарели на платформу космопорта.
На посадочной платформе раздался глухой стон, и пилот, быстро пригнувшись, развернулся и заглянул в один из узких проходов между башнями. Через открытые выходы из порта, было видно, что в проходах между домами света очень мало — подобный сумрак я встречал в лесах на других планетах. Стон стал пронзительнее, мы поняли, что это шумит ветер, и успокоились. По?видимому, эти звуки ветер издавал, проходя через трещины в стенах зданий.
Вне корабля безлюдная местность угнетала еще сильнее. И у меня не было ни малейшего желания идти на разведку. Меня охватило предчувствие, что, если рискнуть и уйти подальше от порта, то выбраться из этой путаницы и вернуться на космодром будет невозможно. Тем более неизвестно, где искать: этот растянувшийся на всю планету город покрывал всю сушу и часть моря. Чтобы найти то, из?за чего мы прилетели сюда, нам может потребоваться пройти всю планету, а это займет месяцы поисков, годы…
— Я думаю, это не так!
Иит взял с собой чашу. Теперь он протянул руки вперед, и мы увидели, как заблестели точка на ее поверхности и лежащий внутри камень. Он резко повернул голову направо.
— Надо идти этим проходом!
Но все же то, что находилось в этом проходе могло оказаться очень далеко от порта. Хотя Зильрич вообще не мог ходить на своих неокрепших ногах, на этот раз я не собирался никого оставлять на корабле. У нас был катер — и если бы двое из нас забрались в его грузовой отсек, мы, хоть и не очень высоко от земли, но лететь смогли бы.
Оставив Зильрича и Иита на посадочной платформе, мы вернулись на корабль, уложили в катер арбалеты и немного припасов. Мы трое плюс Иит — для катера это было уже слишком тяжело, поэтому мы не смогли бы набрать большую высоту, но выбирать не приходилось: спасательная шлюпка была переоборудована так, что нам понадобился бы не один день, чтобы восстановить ее. Судя по положению солнца, когда мы наконец собрались, было далеко за полдень. Я предложил подождать до утра, но, к моему удивлению, закатанин и Иит настояли на немедленном вылете.
Они были абсолютно уверены, что мы должны были спешить.
После того как мы втиснулись в маленькое суденышко, Иит возглавил экспедицию, указывая мне, куда вести катер. Мы поднялись не выше четырех метров от земли и при выходе из порта, резко повернули направо, завернув в узкий проход между башнями.
По мере того как здания отрезали от нас солнце, вокруг становилось все темнее и темнее. Снова я подумал о том, как могли люди жить здесь. Неподалеку от порта показались воздушные переходы, соединяющие здания на разных уровнях, которые сплелись в густую, закрывавшую свет паутину. Некоторые из переходов были разрушены, и их обломки обвалились на землю.