— Дельфинов, что ли, промышлял? — не успокаивалась девушка.
— Морских коров, [4] — сообщил Билли. — Испанцы его вчера убили. Ладно, наймём другого индейца, у нас на берегу среди них полно друзей. Придётся до тех пор сидеть на солонине.
Солонину Галка честно попробовала. Не деликатес, но есть можно. Если выбрать оттуда червячков. Она сильно заподозрила, что кусок с жирным червём (наверное, какая-нибудь личинка) ей подсунули специально, чтобы полюбоваться на реакцию европейской барышни. «Барышня», однако, преспокойно выкинула личинку и продолжала жевать мясо как ни в чём не бывало. Хотя больше всего на свете хотелось не сходя с места выдать съеденное обратно. Чего ей стоило в тот момент удержать на физиономии спокойное выражение, лучше не говорить. А пираты, только девушка отлучилась за водой, начали со смешками, но не без уважительных ноток обсуждать слова капитана: «Девка нашей породы».
А пираты, только девушка отлучилась за водой, начали со смешками, но не без уважительных ноток обсуждать слова капитана: «Девка нашей породы». Галка действительно попала как рыба в воду. Почему-то ни с кем раньше ей не было так легко общаться, как сейчас с этими флибустьерами. Головорезами, разбойниками, грабителями, вполне заслужившими репутацию «морских волков». Хотя, а сама-то она кем была? Немножко студентка, немножко торговка, немножко «блатная». В общем, тоже не идеал… Словоохотливый Билли сразу обзнакомил её со своими приятелями, и сейчас они всей нескучной компанией засели у костра. Заодно заочно представил начальничков: мол, кэпа зовут Джон Причард, штурмана — кстати, он дворянин, бывший морской офицер — Эшби. Ну, а с дядькой Жаком, боцманом, Галка уже познакомилась. Было ещё довольно светло, но пираты не обольщались. Темнеет здесь в самом деле очень быстро, это вам не Европа… На ужин, кроме мясной зажарки, были свежие бананы, от которых Галку после островного сидения уже начинало потихоньку тошнить. Но пираты наворачивали их так, что скоро около костра образовалась неслабая куча кожуры. Запивали они это дело, естественно, ромом, от которого вредная девчонка отказалась наотрез. Тогда Билли приволок бутылочку вина, реквизированную, видать, с какого-то захваченного корабля. Для прекрасных дам лучше не придумаешь, так сказать. Галка возражать не стала, и в итоге после второго стаканчика разговор перешёл на более рискованные темы. Приставать к ней никто пока не решался — кэп запретил, не хватало ещё ценный груз испортить, — но раздевающих взглядов после «подогрева» заметно прибавилось.
«Ага, — думала Галка, попивая слабенькое винцо, видать, местного, карибского производства. На её вкус чуток кисловато, но это после крымских вин домашней выделки. Ведь только этим летом ездила к подруге в Керчь, напробовалась. — Сразу видно — некрасивых женщин не бывает. Бывает мало водки. Ну, ладно, только заведитесь, сразу начнётся концерт по заявкам радиослушателей…»
— …Тут кэп не сплоховал, и сразу скомандовал на абордаж, — Билли рассказывал девушке о предпоследнем, более удачном рейде «Орфея». О том самом, где они разжились, кроме всего прочего, и вином, остатки которого сейчас и допивали. — Взяли купца, а там трюм полупустой. Только вино да кожи. Ну, хоть что-то, тоже товар. Да ещё сам корабль и двое пассажиров, муж и жена, богатые испанцы. Оставили их только ради выкупа. Честное слово, не посули они денег, отправились бы за борт оба. Сразу. Даже баба. Длинная, худющая, как жердь, и на рожу словно лошадь. На такую никто из парней бы не польстился.
— По трезвому делу — точно. Надо было выпить, — хмыкнула Галка. — Или ты столько не вылакаешь?.. Ладно. Худые вам не нравятся, значит? Так ведь и я не толстая, а некоторые из вас на мне уже глазами дыры протёрли.
— Ты — другое дело, — сказал Дуарте, тот самый красавец, с которым, между прочим, сама Галка не прочь была бы поболтать без свидетелей. — Ты маленькая, но ладная. Не скелет ходячий, как та испанка.
— Верно, — поддакнул Билли. — Какая радость, когда бабу даже ухватить не за что?
— Значит, в твоём вкусе женщины упитанные? — улыбнулась Галка, наливая себе третий стаканчик, но и не забывая о закуске. — Насколько?
Билли показал, насколько. Пираты заржали, а Галка вздохнула с притворным разочарованием.
— У-у-у… — весело протянула она. — Мне так за всю жизнь не откормиться. А я только собралась к тебе поприставать.
Ну, значит, не судьба.
Билли, наверное, в первый раз за всё время не нашёл, что сказать. А компания у костра заржала ещё громче.
— А вот мне нравятся маленькие и худенькие, — к Галке поближе подсел здоровенный француз Ксавье, по прозвищу Грот. Билли недовольно заворчал, но остальные, предвидя очередную забавную «штучку», которую наверняка отмочит девчонка, вежливо попросили его заткнуться. — Жерди понятно: на такой бабе, как на сходнях, того и гляди, синяков себе наставишь о рёбра. Толстая — того лучше. Пока на неё взберёшься… Вот ты точно другое дело. И не куча сала, и всё при тебе.
— И разглядеть успел, — хихикнула Галка. Пока это шутки, но она всё равно была настороже. — Только не пойму, когда именно, вроде при вас купаться не ходила… Так говоришь, нравятся маленькие?