— Патина древности! Я ее обожаю. — миссис Спотсворт закрыла глаза. -Вдоль коридоров в двенадцать рядов стоят мертвецы и хватают тебя, когда проходишь мимо, — пробормотала она, понизив голос.
— Фу, какой ужас, — не согласился Рори. — На мой вкус, и пары цепляющихся трупов более чем достаточно.
Миссис Спотсворт открыла глаза.
— Я скажу вам одну очень странную вещь, — проговорила она, радостно улыбаясь. — Это меня так поразило, что я вынуждена была присесть, едва переступив через порог. Ваш дворецкий решил, что я больна.
— Но это не так, надеюсь?
— Нет, я совершенно здорова. Я просто была… потрясена. Я поняла, что уже бывала здесь когда-то.
На лице у Моники выразилось вежливое недоумение. Разъяснять ситуацию выпало на долю Рори.
— О, так вы экскурсантка? Сюда в летние месяцы по пятницам приезжали толпы народу, и за шиллинг с носа их водили по всему дому. Я этих людей отлично помню еще с тех времен, Мук, когда мы с тобой женихались. Мы их называли «глазельщики». Они приезжали в шарабанах и роняли на ковры ореховый шоколад. Не то чтобы, конечно, от шоколада состояние ковров могло еще ухудшиться. Но теперь это все в прошлом, верно, Билл? Не на что больше глазеть. Покойный лорд Рочестер, — пояснил он гостье, — сбыл американцам все мало-мальски ценное, и теперь во всем доме не осталось ничего, на чем стоило бы задержать взгляд. Я вот только недавно говорил жене: самое лучшее, что можно сделать с Рочестер-Эбби, — это сжечь его до основания.
Я вот только недавно говорил жене: самое лучшее, что можно сделать с Рочестер-Эбби, — это сжечь его до основания.
У Моники вырвался глухой стон. Она возвела очи горе, словно моля небеса поразить сэра Родерика молнией и громом. Если у него такой подход к покупателю, то чудо, что ему вообще удается продать хоть одну газонокосилку, поилку для птиц или резиновый шланг.
Миссис Спотсворт со снисходительной улыбкой покачала головой:
— Нет, нет. Не в теперешней телесной оболочке. В предыдущем воплощении. Я, знаете ли, верю в круговорот душ. По нашим убеждениям, мы все родимся заново в каждом девятом колене, воплотившись в кого-нибудь из наших предков.
— В каждом девятом? — переспросила Моника и принялась считать на пальцах.
— Да. Это мистический Девятый дом. Вы, конечно, читали «Зенд-Авесту» Зороастра, сэр Родерик?
— Боюсь, что нет. Хорошая вещь?
— Фундаментальная, я бы сказала.
— Я внесу ее в свой библиотечный список. Кто автор? Агата Кристи?
Моника тем временем закончила подсчеты:
— Если девятое поколение, то я тогда леди Барбара, первая шлюха при дворе Карла Второго.
Миссис Спотсворт посмотрела на нее с глубоким почтением:
— Тогда я, наверно, должна называть вас леди Барбара и расспрашивать про ваши последние любовные приключения.
— Если бы только я их помнила. Судя по тому, что мне о ней известно, рассказ получился бы смачный.
— Она загорала вся без ничего или предпочитала проводить время в четырех стенах? — поинтересовался Рори.
Миссис Спотсворт снова смежила вежды.
— Я чувствую влияния, — пробормотала она. — Мне даже слышен тихий шепот. Как это странно — приехать в дом, где гостила три столетия назад. Подумайте, сколько жизней прожито в этих древних стенах. И все они здесь, вокруг нас, и создают загадочную ауру этого очаровательного старинного здания.
Моника переглянулась с братом.
— Дело в шляпе, Билл, — шепнула она.
— Что-что? Кто в шляпе? — бодро, во весь голос переспросил Рори.
— Да замолчи ты! Господи!
— Нет, я не понял, о ком ты говоришь. Ой! — он потер многострадальную лодыжку. — М-м-м… а-а… ну да. Конечно. Теперь понимаю.
Миссис Спотсворт провела ладонью по лбу. Она как будто бы погрузилась в медиумический транс.
— Мне кажется, я помню часовню. Тут есть часовня?
— Развалины часовни, — ответила Моника.
— Зачем же говорить такие вещи, старушка? — возразил Рори.
— Я так и знала. И Длинная галерея?
— Да. Там в восемнадцатом веке стрелялись на дуэли. До сих пор остались в стенах отверстия от пуль.
— И темные пятна на полу, конечно, тоже. В этом доме должно быть множество привидений.
Эту мысль Моника поспешила опровергнуть.
— Нет-нет! Не беспокойтесь, — заверила она гостью. — Ничего такого в Рочестер-Эбби никогда не было.
И с удивлением увидела, что та смотрит на нее широко распахнутыми, печальными глазами, как ребенок, которому сказали, что мороженого на десерт сегодня не будет.
— Но я хочу привидения. Мне обязательно нужны привидения! -воскликнула миссис Спотсворт. — Неужели тут их нет ни одного?
Рори, как всегда, поспешил на помощь:
— Есть так называемая заклятая уборная на первом этаже. Время от времени, притом что поблизости нет ни души, там вдруг спускается вода, а когда в семье должен кто-то умереть, то вода течет беспрерывно. Только мы не знаем, то ли это призрак, то ли плохо проведенная канализация.
— Наверно, просто полтергейст, — разочарованно отмахнулась миссис Спотсворт.
— Наверно, просто полтергейст, — разочарованно отмахнулась миссис Спотсворт. — А видимых манифестаций никаких?
— Никаких.
— Не говори глупостей, Рори, — возразила Моника. — А леди Агата?
Миссис Спотсворт сразу оживилась:
— Кто была леди Агата?