— Мы требуем постоянного представителя на всех радиосеансах.
Капитан и второй помощник переглянулись. Они по-прежнему считали Пьера козырной картой, которую следовало держать в секрете. Тем более сейчас, когда он в обход всех законов обзавелся усилителем. Значит, придется разыгрывать спектакли перед радиопередатчиком по меньшей мере дважды в сутки…
— Послушайте, мистер.
..
— Послушайте, мистер…
— Бончик, Юзеф Бончик. — Делегата просто распирало от самодовольства, и было почему. За каких-то пять минут разговора он загнал капитана в тупик, под восхищенный шепот толпящихся у него за спиной «ходоков». «Хороший юрист», — сказал Пьер.
— Я не уверен, что это хорошая идея, — осторожно сказал капитан. — Ваш человек будет мешать, да и вообще — посторонним нечего…
Он осекся, поскольку от Пьера неожиданно поступило предложение замолчать. Затем вздохнул:
— Что же, полагаю, вы правы. Выбирайте вашего представителя и присылайте в радиорубку. Но предупреждаю…
— Не волнуйтесь, пан капитан, он будет вести себя тихо. — Бончик церемонно поклонился и удалился с видом победителя.
«Ну и что это значит?» — мысленно поинтересовался капитан. «Я подумала, — это была Ака, — а кого они, собственно, могут выбрать?»
— В баре драка, капитан, — голосом Сима произнес Пьер. — Бьют Алека.
Алеком звали бармена. Его держали сзади за руки, держали двое. Третий, самый здоровый, только что дал ему под дых и сейчас отводил руку для нового удара. Если бы капитан успел в бар первым, дело обошлось бы миром, но первой успела Анна-Мария. Кольт, если стрелять в закрытом помещении, производит невероятно много шума. В качестве мишени второй помощник избрала декоративную модель «корабль в бутылке», пятилитровое аляповатое произведение искусства, оно ей никогда по-настоящему не нравилось.
«Стоять!!!»
«Лежать?» — робко предположил Пьер.
«Молчать!»
«Стрелять?»
— В чем дело? — прервал затянувшуюся мысленную перепалку капитан.
— Они потребовали спиртное и продукты… — Алек осторожно ощупал заплывший глаз.
— Мы имеем право. — Говоривший хотел, видимо, сказать это гордо, но ему сильно мешал направленный на него кольт.
— Продукты нормированы, — жестко сказала Анна-Мария, пытаясь проигнорировать предложенный маленьким негодяем сценарий показательной казни, — зато карцер — без ограничений.
— Вы не имеете…
— Марш! Пьер, заткнись! Я сказала — марш!
«Если это — цветочки, — подумал капитан, — то каковы же будут ягодки?»
Глава 19
Ночь, как время высадки, вызвала немало споров. Но в конце концов победила точка зрения профессора Беркли. Хищники — если вездеход был уничтожен хищниками — вряд ли охотятся круглые сутки, насекомые будут спать, и даже цветы, распространяющие ядовитую пыльцу, вполне могут закрыться. Сим и Тина видели в темноте, на остальных приходилось два прибора ночного видения и один подводный ультрафиолетовый фонарь. Обычные фонари, разумеется, были у каждого, и ни одна экспедиция не могла похвастаться такой разношерстной коллекцией фонарей. Впрочем, приборы ночного видения не использовали, они от фонарей слепли.
Профессор Беркли сидел за дисплеем полевой лаборатории, пытаясь составить впечатление о планете. Впечатление было очень противоречивым. Уничтоженный вездеход. Вечный туман. Уничтоженный джампер их собственного теплохода. Ионный след в стратосфере — чей-то зонд? Упавший спутник? Просто метеорит? Ни на йоту не изменившееся почти за двое суток давление воздуха.
Ионный след в стратосфере — чей-то зонд? Упавший спутник? Просто метеорит? Ни на йоту не изменившееся почти за двое суток давление воздуха. Полнейшее безветрие — при весьма солидных колебаниях температуры.
Запищала одна из расставленных профессором вдоль борта ловушек. Что бы там ни запуталось в сверхпрочной сети, оно было большим… Килограммов сто.
Профессор мысленно воззвал к Пьеру, дождался подтверждения, что помощь идет, и запустил лебедку, вытягивающую добычу из океана.
Спасло его то, что последние три года он почти безвылазно провел на Изумрудной — планете, на которой без параноидальной осторожности и быстрой реакции нельзя прожить и дня. Добыча не пыталась уйти, она сама лезла по канату вверх. Темно-красная, раздутая посередине сколопендра — едва рассмотрев своего гостя, профессор бросился наутек, не успев ни обдумать свои действия, ни попытаться применить оружие — капитан выдал ему довольно мощный электрошокер. Гигантские клешни щелкнули в воздухе, там, где голова профессора мелькнула на миг над бортом.
— Выпусти твела.
— Уже, — отозвался Пьер.
— Запрись в каюте.
— Что?!
— Это приказ, — подтвердил капитан. — Владимир?
— На подходе.
— Аня?
— Я в трюме, не успеть.
— Профессор, оно опасно?
— Расстреляйте с максимальной дистанции, — отозвался Беркли. — Не знаю, лучше не рисковать. — Он захлопнул за собой дверь, ведущую на пассажирскую палубу, зафиксировал замок и с опаской выглянул наружу через круглое стеклянное окошечко. К его огромному облегчению, тварь не собиралась крушить лабораторию, она преследовала его, Бенджамена Беркли. Профессор отошел от двери и встал у основания лесенки, ведущей наверх. Он полагал, что если твелу удалось пробить пластиковую дверь головой, то то же самое может быть сделано с помощью клешней.