— Не смей филонить! — раздраженно сказал он на латыни.
Маркус вспотевшими руками взялся за багаж и поплелся за группой в сторону гостиницы «Путешествий во времени» на дальней от Большого Цирка стороне Авентинского холма. По Аппиевой дороге прошли они к величественным ярусам каменных рядов для зрителей, круто поднимающихся к высокой аркаде. Когда группа повернула налево, в обход холма, Фарли удивил его, свернув в другую сторону, к Капитолийскому холму.
— Мистер Фарли…
— Заткнись и не отставай! — огрызнулся Фарли.
Маркус оглянулся на исчезающую за поворотом группу, потом неохотно поплелся за Фарли. Он дал слово. И ему нужно расплатиться с долгом. Но чем дальше они шли, миновав Капитолийский холм и большой Форум, где сияли металлом трофейного оружия и помятых корабельных таранов ростральные колонны, тем все сильнее охватывало его ощущение неправильности происходящего.
— Мистер Фарли, куда мы идем? — спросил он по-английски, когда они миновали Форум.
— В место, где у меня назначена встреча, — беззаботно ответил Фарли.
— Что за место?
Фарли недовольно оглянулся через плечо.
— Ты задаешь слишком много вопросов, — произнес он, недобро сощурившись.
Маркус застыл посреди улицы, опустив сумки на землю.
— Полагаю, у меня есть права.
Один угол рта Фарли чуть искривился.
— У тебя? Права? — Похоже, эта мысль чрезвычайно развеселила его. — Дай мне сумку. Вон ту.
Маркус механически наклонился, поднял сумку и отдал ее Фарли. Тот открыл ее…
И в следующее мгновение Маркус ткнулся лицом в кирпичную стену, а кулак Фарли ударил ему по почкам. Он задохнулся от боли и почувствовал, как подгибаются его колени. Еще мгновение Фарли удерживал его рукой за складку туники, а потом руки Маркуса оказались скованы железной цепью.
— А теперь слушай, парень, — прошипел Фарли ему на ухо. — Это тебе не Ла-ла-ландия. Это Рим. И я твой господин. Я хорошо заплатил за тебя, чистым золотом, и я буду делать с тобой то, что считаю нужным. Ясно?
Даже понимая, что это бесполезно, Маркус сделал попытку вырваться. Фарли швырнул его на землю еще одним ударом по почкам. Маркус застонал и остался лежать у его ног.
— Встать!
Маркус тщетно пытался вздохнуть.
— Я сказал, встать, раб!
Сквозь упавшую на глаза челку Маркус яростно посмотрел на него.
— Ублюдок!
— Встать, раб, или я прикажу заклеймить тебя как беглого!
Маркус побледнел. Буква «F», выжженная раскаленным железом у него на щеке… Шатаясь и едва не теряя сознание, он все же сумел встать. Любопытствующие прохожие только пожимали плечами и шли дальше по своим делам. Фарли привязал к цепям Маркуса длинную веревку и дал знак паре парней-носильщиков у винной лавки. Их портшез стоял рядом, прислоненный к стене.
— Эй, вы! Свободны?
— Конечно, благородный господин, — откликнулся один из них, на вид покрепче, отставив в сторону глиняную кружку с вином. — Скажите только, куда вам надо, мы мигом.
Не веря своим глазам, со всевозрастающим страхом смотрел Маркус на то, как Чак Фарли забирается в кресло, как ставит на колени свой багаж. Носильщики крякнули, подняли носилки и устроили ручки у себя на плечах.
— Поди сюда, раб! — рявкнул Фарли. — Я не хочу, чтобы ты запутался в толпе и сдернул меня на землю!
Шатаясь, Маркус пристроился за паланкином. Тяжелые цепи тянули руки вниз, и лязг их напоминал ему страшный сон. Он вспомнил, как его держали в цепях… и еще хуже. «Йанира! Что я наделал, любовь моя!» Представься ему такая возможность, он бы с радостью воткнул Чаку Фарли кинжал в его черное сердце. Но он знал, что сама собой такая возможность не представится никогда.
Носильщики принесли Фарли к величественной вилле, и один из них постучал в дверь. Прикованный к стене с внутренней стороны раб-привратник отворил дверь и низко поклонился, спрашивая о деле, что привело их сюда.
— Скажи своему господину, что пришел человек, которого он ждал, — ответил Фарли на безукоризненной латыни. — С добром, как и обещал.
Раб поклонился и передал это кому-то в глубине дома. Носильщики опустили свою ношу, потея и задыхаясь так, словно тащили не одного человека, а пятерых. Фарли расплатился с ними и отослал взмахом руки. Потом он повернулся к Маркусу, и в глазах его заиграла недобрая улыбка.
— С твоего позволения, ступай сюда, милый Маркус. Сейчас ты познакомишься со своим новым хозяином.
Ему хотелось бежать. Все в нем кричало, что надо бежать. Но делать это при дневном свете, когда сотни римлян устремятся за ним с криками «Беглец!» было бы равносильно самоубийству. Во рту у него пересохло. Фарли сильно дернул за веревку, и Маркус чуть было не упал.
— Придется тебе поработать еще несколько лет, чтобы расплатиться с этим долгом, парень, — издевательским шепотом сообщил ему Фарли.
Маркусу сделалось дурно. Его предали, и он оказался в западне. Он знал, что никто не имеет права владеть им как вещью, но он оказался в мире, существовавшем две тысячи лет назад. Здесь и сейчас ему нужно было каким-то образом заработать деньги, заработать столько, сколько он стоит, чтобы соблюсти законы и не уронить своей чести. Или же поступиться принципами, которые ставил превыше всего, и просто убежать.