Капитан первым убрал свой устрашающего вида клинок. За ним, посомневавшись, спрятали оружие и остальные. А старый Рими, что в одной подрагивающей руке держал тонкий стилет, а другою уже нашаривал под столом открывающую подземный лаз неприметную кнопку, даже тихонько вздохнул от облегчения.
Ибо цветочная фея обвела людей смеющимся взглядом, вдохновенно воздела глазёнки к низкому грязноватому потолку и начала передавать сообщение. Так мол и так, и разэдак вас. Хватит маятся дурью — нынче утром войска их сиятельства войдут в Тарнак. Вестимо дело, без жертв и разрушений укорот святым братьям сделать не удастся. Но если моряки, мастеровые да купеческие людишки подсобят и хорошенько ударят в спину святошам — то будущий повелитель города отнесётся к их дальнейшей участи не в пример благослоннее.
— Если со святыми воинами и жрецами Хранителя станут твориться всякие нехорошие случайности… — феечка не любила слово «убивать», да и само это столь излюбленное человеками действо очень не одобряла — но воля графа должна быть донесена до этих крепких и неробкого десятка соравшихся. — Хоть тухлой рыбой травите, хоть серой со смолой жгите, хоть в волчьи ямы с кольями сбрасывайте — их сиятельство согласен закрыть на то глаза.
— На одну только эту ночь, — Мирдль обвела людей куда более серьёзным взглядом. — И ещё. На стороне их сиятельства нынче выступят всякие неизвестные вам силы… женщинам и детям из домов ни ногой. А мужчинам передать — лесных жителей и всякое проявление Сил Жизни не трогать. Не нарывайтесь — и они никого не тронут.
Кое-что ещё поведовала ошеломлённым и крепко задумавшимся людям маленькая цветочная фея, прежде чем облегчённо выдохнула «Всё» и устало плюхнулась на стол, куда догадливый Рими уже выставил угощение — щербатую тарелку с розовым виноградом. И пока люди обменивались первыми взглядами и пока ещё робкими мнениями, феечка со своим дружком принялась без ложной скромности вовсю лакомиться этой заморской диковиной — только косточки разлетались. Да ещё отплёвывалась малявка и от не замедливших посыпаться вопросов.
— А не станет ли в очередной раз хуже, как уже бывало?
— Ну, уж если Повелителю Семигорья не доверять, то кому тогда? — и Мирдль вновь с чавканьем вгрызлась в виноградину.
— Тоже верно, — со вздохом отметила беспокойно заворочавшаяся в своих юбках купчиха.
— А лесные создания точно не демоны?
— Ну, хранившая досель город морская нимфа не демон же, — и только тут люди, обнаружившие сквозь кривоватые окна отсутствие девы на залитом лунном свете постаменте, осознали всю серьёзность грядущего.
— Но ведь в церкви Хранителя есть и чистые души? — жрец Всех Ветров озабоченно блеснул глазами.
— Разумеется, они предупреждены — их сиятельство о том лично позаботились.
И так далее, и тому подобное. Но в конце концов, когда вечер уже перешёл в ночь, тучный и степенный содержатель двух портовых таверн решительно взмахнул рукой.
— Надо поспешать — в моих заведениях можно много солдатни прищучить, и святых братьев тоже. Да паладин один наведывается к молодой смазливой шлюхе. Падки на халяву, мерзота… Решаемся?
И они решились. Пока обсуждали то да сё — а народ подобрался соображением быстрый — Мири со счастливой улыбкой похлопала себя по округлившемуся животику, в сомнении покосилась на сиротливо оставшуюся в тарелке одинокую виноградину, похожую на большую и полупрозрачную розовую жемчужину с просвечивающей изнутри серединкой. И тоже решилась — раз уж пошла такая гулянка, не оставлять же эту прелесть уевшемуся до сладкой истомы дракошке?
Мням-ням, как же это вкусно… а главное, много!
В мягком воздухе летней ночи мелькнула неслышная тень. Обдав ароматом топлёного деревенского молока и мёда из дикого вереска, она затем мягко обожгла восприятие жаром прижавшегося томно и бесстыже девичьего тела. Нежная ладонь капризно повернула лицо сидящего под исполинским деревом парня, сорвала с его губ не очень-то мимолётный поцелуй, а затем под любопытные звёзды взлетел лукавый шепоток.
— О чём думаешь, Защитник — о хорошем или плохом?
— О плохом, сестра…
Две бровки изящно изогнулись вверх, а в зелёных изумрудах глаз колыхнулись насмешливые огоньки.
— О плохом? Неужели обо мне?
Рука Айлекса словно сама собой обняла за почти неприлично тонкую женскую талию, ласково погладила чуть ниже.
— Вовсе нет. Ты у меня в плохих не числишься, Мирдль. Ты у меня проходишь по категории стихийных бедствий. Землетрясения там, ураганы всякие — они не плохие… они просто есть.
Чуть горьковатый лёгкий смех дохнул в ухо. А чей-то носик и губы уже вовсю шалили, и от того сердце заходилось в нежной истоме.
— Что ж, спасибо и на том. Надеюсь, я смерть от твоей руки уже заслужила? — она чуть отодвинула лицо, пытливо всматриваясь в облик Защитника.
— Одной только смертью ты уже наверняка не отделаешься, плохая девочка! — Айлекс самым неожиданным образом пощекотал её.
Извиваясь от хохота, красавица извивалась в его объятиях, а затем обессиленно заколотила в грудь кулачками.
— Ой, хватит! Или решил защекотать прямо сейчас и до смерти? — но едва парень прекратил свои поползновения, как Мирдль со змеиным изяществом тут же стремительно прянула вперёд и с чисто женским коварством кускула за нос.