Затем он полез за пазуху и снял с шеи талисман в виде небольшого камешка, закреплённого на кожаном шнурке. Взвесил словно нерешительно в руке — и положил на стол перед любопытствующим донельзя святым братом.
— Это он принёс оттуда. Всегда мокрый и холодный — но заказанные за полновесное золото очистительные молитвы в храмах всех светлых богов подтвердили, что в нём нет зла.
Повертев в руках действительно прохладный и чуть влажный на ощупь чёрный с белой полоской простецкий камушек, брат Зенон не без сожаления вернул талисман на стол и с ожиданием посмотрел на графа.
— Зимы у нас суровые, да и вся жизнь… — граф легонько вздохнул и надел талисман обратно. — Только вот, с тех пор, как я ношу подарок внука, я забыл что такое мигрень или ревматизм — и это в мои шестьдесят, и в наших-то горах! А посему, восторженным рассказам сына, невестки и внуков о водопаде радуг я склонен верить куда больше, чем иным другим россказням.
Их сиятельство некоторое время полюбовался видом просто раздавленного святого брата. Затем всё же смилостивился.
— Я уже давненько догадываюсь, что всё, что мы видим вокруг или ощущаем другими способами — всего лишь ширма, поставленная богами. Вроде стен детской комнаты. Но хороший следопыт — а Айлекс не просто лучший, четверо моих остальных на самом деле не стоят даже его следа в грязи — он может проторить дорожку в неведомое. Он и про другие места рассказывал, хорошие и не очень… Если мой внук отвёл святую сестру Мирдль в обитель светлых богов — значит, он с полной ответственностью отнёсся к моему приказу показать что возможно. И там ваши методы их и впрямь могут не обнаружить…
Да, такого удара святая церковь и брат Зенон не получали давно. Осознать вдруг в один вовсе не прекрасный день, что вся их сила зиждется только на эфемерных иллюзиях о власти над людскими душами? В то время, как за поставленными небожителями декорациями и прячется непостижимая, доступная лишь еретикам истина? И вы всерьёз предлагаете с таковой ситуацией смириться?
— Ваше сиятельство, — с максимальной возможной в обращении с могучим графом твёрдостью заявил наконец святой брат. — Желание матери-церкви пообщаться с вашим внуком и познать через него новое взлетело просто на небывалую высоту.
— Прохвост, — во взгляде графа Эверарда мелькнула брезгливость. Уж о методах святой церкви Хранителя он по роду деятельности был осведомлён не хуже иных остальных — и имеющиеся сведения уже заставляли их сиятельство недовольно морщить усы. Одно дело отдавать палачам убийцу или вора, и совсем другое дело — того, кто имеет смелость мыслить чуть иначе, чем ты. И внимание церковников к Айлексу отнюдь не исчерпывалось лишь научным и теологическим интересом, что бы тут ни заливал этот святоша.
Но заметив взметнувшиеся в удивлении брови святого брата, повелитель Семигорья не счёл нужным скрывать и далее своего мнения.
— Я ведь и предоставил вашей братии… вернее, сестрии, такую возможность, послав своего внука показать таинства леса. Но о том, чтобы утащить моего внука в допросные подвалы, даже и не мечтайте! — голос их сиятельства всего лишь чуть обозначил рык, кому-то из его нерадивых слуг стоивший бы головы.
Но о том, чтобы утащить моего внука в допросные подвалы, даже и не мечтайте! — голос их сиятельства всего лишь чуть обозначил рык, кому-то из его нерадивых слуг стоивший бы головы.
Однако брат Зенон оказался не из тех, кого легко испугать. И в его кротком взгляде на миг блеснул металл. Что это о себе возомнил этот седовласый вельможа? Пусть даже и обладающий титулом повелителя Семигорья… глупец! Религия это прежде всего власть над людьми. Удавка на их души — и куда крепче призрачных иллюзий, коими тешатся якобы могучие бароны и графы… однако, подобные мысли следует прятать даже от посвящённых… и святой брат опустил глаза. Не пришло ещё время, не пришло…
Однако он пришёл бы в куда менее благодушное настроение, знай о причинах, выгнавших хмурость на чело его сиятельства. Уж старый воин на шкурах своих людей, да и на своей собственной, убедился — сколь много значит толково поставленная разведка. И не только на войне, дамы и господа, не только… Граф Эверард ничуть не обманывался насчёт своих соседей, да и набирающей силу церкви Хранителя тоже. И кое-кто здорово удивился бы, узнав, за что тайно получают золотишко иные скромные сержанты или монахи-переписчики бумаг. Трактирщики в городах и шлюхи в притонах — хех, да соображайте же, наконец, сами!
Разумеется, не всё удавалось узнать, до многого приходилось мучительно догадываться во время бесед и обсуждений с сыном, да и старым Заником, при своей силе и опыте воина не растерявшим хитрости и смекалки. Обдумывать и сопоставлять сведения с учётом обстановки и собственного опыта. Но уж настроения, витающие в кое-каких умах высших посвящённых церкви, не обошли внимание их сиятельства. Дураки и незнайки попросту не выживают в этом мире, знаете ли. Эх, если б ещё не постоянная угроза орочьего вторжения с той стороны хребта. До судорог, до колик беспокоящая любого по эту сторону… вот тогда бы и можно было показать святошам, кто в доме хозяин! Да, нет в мире власти превыше божьей. Но вы, нахрапом лезущие к оной — вы не боги.