Поинтересовавшись ощущениями Айлекса, она услышала в ответ, что да — он скорее гуляет с симпатичными девчонками, чем идёт в боевом походе. Переглянувшись с ним, Мирдль уловила на его лице лёгкую улыбку — и тоже усмехнулась, от избытка чувств легонько стукнув кулачком в оказавшееся вовсе не каменным плечо.
* * *
Брат Зенон поморщился. Потеребил излохмаченный кончик нарочито грубой верёвки, перепоясывающей его простую серую рясу. Покосился на висящее на стене комнаты изображение Хранителя, поникшего от пронзивших его трёх стрел, и вздохнул.
— Ваше сиятельство, наши святые молитвы перестали ощущать сестру Мирдль уже на второй день после выхода из монастыря. Простите — но к какому ещё выводу мы можем прийти?
Граф Эверард ничуть не изменил выражения лица от такого чуть ли не в открытую произнесённого обвинения в убийстве. Лишь нарочито медленно, давая себе время подумать, достал из серебряной вазочки вишню — из драгоценной партии, за немалые деньги доставленной караваном из южных баронств. Где и зима теплее, и вот уже первые ягоды пошли… Задумчиво он обсосал мякоть, осмотрел в своих пальцах чуть изогнутый зеленоватый черенок с ало желтеющей на кончике косточкой, и столь же меланхолично опустил в блюдце рядом с ещё несколькими такими же.
— Вообще, я не давал приказа причинять монахине какой-либо вред. Наоборот, Айлекс должен был защищать её… хотя во внутренних районах вряд ли существует опасность для опытного следопыта, — он перевёл на сразу поникшего святого брата жёсткий взгляд своих тёмных глаз. — Значит, вы считаете, что с этой парочкой всё же приключилось какое-то несчастье?
Кое-как распрямившись, чтобы не выглядеть совсем уж убого рядом с всесильным повелителем Семигорья, святой брат снова вздохнул. Конечно, всякое возможно помимо самого очевидного объяснения — церковь не настолько уж косна, чтобы претендовать на всеведение.
Но даже если сестра Мирдль и сумела принять в себя семя этого графского ублюдка — а мнение сестры настоятельницы о той было однозначным: при желании совратит и святого — то даже в этом случае благость Всевышнего не оставит скромную слугу Его.
Похоже, примерно таков оказался ход мыслей и вельможи, потому что на лице его скользнула лёгкая улыбка.
— И всё же, брат Зенон, я советую не волноваться прежде времени. И не делать скоропалительных выводов… но прежде чем я сообщу вам кое-что, я всё же хотел услышать ответ на вопрос… — его сиятельство помолчал чуть, тщательнейшим образом подбирая слова. — По какой причине вы собираете сведения о моём внуке — и что вам удалось выяснить?
При этом старый граф так тонко и в то же время явственно подчеркнул интонацией слова о моём внуке, что брат Зенон явственно ощутил, как по спине его пробежала холодная дрожь. Неприкосновенен — что бы ни случилось, этот Айлекс неприкосновенен для святой церкви. А потягаться силой с головорезами графа и других дворян, что не преминут примкнуть к нему, она позволить себе пока не могла. Пока что…
Но в голосе святого брата слышалось одно только смирение и покорность пред взором Хранителя. И он посчитал нужным раскрыть… уже не секрет — да и круг адептов разрешил ему сделать это. Если сочтёт нужным, разумеется. Но коль граф намекнул, что может поведать со своей стороны что-то новое — что ж, откровенность за откровенность!
— Как вам наверняка известно, ваше сиятельство, паладины святой матери-церкви Хранителя обучаются разным премудростям кроме служения господу и воинских искусств, — он сделал паузу, чтобы освежиться глотком воды, хотя куда охотнее причастился бы из вон того кувшина с бархатным хересом. — Так вот, один из наших братьев в Тарнаке должен был выполнить урок — понаблюдать за случайным прохожим. Посмотреть, как он живёт. Что, как, а главное — зачем он делает или нет то или иное.
Всё верно — научись понимать других, осознавать причины их тех или иных поступков. Разберись в мельчайших движениях их душ, и ты сам не успеешь понять, как эти люди вскоре окажутся в твоей власти. И именно ты будешь дёргать за те неосязаемые ниточки, побуждающие сделать или не сделать это. Или то… А что церковь Хранителя ищет именно власти, причём разными путями, старый граф начал догадываться уже давненько… и он с удвоенным вниманием принялся слушать дальнейший рассказ этого толстячка с постной физиономией.
— И случайно выбор святого брата во Хранителе пал на хорошо одетого воина в цветах вашего сиятельства. Повторюсь — случайно, это проверено. Просто, парень не шлялся по кабакам, не снимал девок и не задирался со стражниками, хотя и вполне соответствовал в остальном привычному облику отпрыска знатного рода…
Жестом сделав знак брату Зенону пока погодить, граф Эверард некоторое время обдумывал услышанное. А вообще-то, да — не замечал он за внуком ни сребролюбия сверх меры, ни увлечения столь соблазнительными в молодом возрасте искусами. Разве что девчонок повалять… да и то, предпочитал лесных прелестниц, да ещё и кузенов к тому приучил. Ну, удаль молодцу не в укор. И кивнув в конце концов, их сиятельство принялся слушать дальше.