Хуку показали с десяток плененных негуманоидов. Их держали в цепях за стеклотитановыми перегородками. Хук перепугался.
-Да они ж в Невидимый Спектр уйдут? Выскользнут, твари!
— Не боись! — заверил его Сидор. И показал на стальные колья, вбитые уродам «под жабры» — за боковые заве?си пластин, что болтались по краям жутких морд. — Мы к этим падлам приловчились! Не сбегут.
Хука сразу приняли за своего. В каторге сидели ребята тертые, и он был не мирром мазан. Для хорошего гостя не пожалели и добычи — забили одного трехглазого. Другого Хук вызвался одолеть самолично. И одолел. Только сам чуть не помер, умахавшись молотом. Потом Хуку налили большую чару. Но он отказался.
-Я свое выпил, — сознался он, — выше крыши! Донимать не стали. Народ был на Гиргее необидчивый, матерый народ. За последние полгода его здесь прибавилось вдвое, а то и втрое. На места погибших в боях с выползнями и трехглазыми заступили зэки с других зон, прибывавшие к непокорной Гиргее на «грузовиках» — слухи о свободной каторге доходили до самых дальних планетенок, закона и порядка давно не было, а добровольцев из различных мест заключения хоть отбавляй. Так что после Вторжения Гиргея не ослабла, а напротив — окрепла, стала неприступной крепостью. Все это Хук узнал в первый же день.
Так что после Вторжения Гиргея не ослабла, а напротив — окрепла, стала неприступной крепостью. Все это Хук узнал в первый же день.
А на второй, на третий, на четвертый… они с Сидором Черным, Джеком Громилой, Микадо, Роней Дрезденским и Цугой Япончиком перегоняли с базы на орбиту планеты крейсера да планетарные системы слежения и боя. На Вар?
раве много чего было, видно, запасливые люди космобазами ведали.
На седьмой день Хук Образина спустился в четырнадцатую зону, за четыре версты от поверхности, надумал охладиться. И прямо в рабочем скафе вышел в океан.
Только его и видали!
Он и сам ни черта не понял, когда оказался в полутемной, сумрачной подводной пещере перед жутким чудищем со страшной патлатой головой, уродливым лицом невероятно дряхлой и вместе с тем обладающей пронзительным взором ведьмы и телом невообразимого, кошмарно?прекрасного гиргейского подводного псевдоразумного оборотня. Еще два подобных, но не с человечьими лицами, а со звериными мордами держали Хука под локотки — держали нежно и ласково своими переливающимися, воздушными плавниками, из которых не смог бы вырваться и мамонт.
— Ты услышал нас, — без вступлений начала ведьма, ?ты откликнулся. И потому ты наш гость! Хук ошалело поглядел на чудище.
— Так это вы дали сигнал? — спросил он сипло и недоверчиво, совершенно не понимая, как эдакое чучело умеет говорить почти без коверканья на добром русском языке. — Не может быть!
— Очень даже может, — заверила ведьма и распушила свои цветастые плавники?крылья, поднялась чуть выше в теплых восходящих струях.
Как она умудрялась жить, разговаривать и ничуть не страшиться чудовищного давления свинцовых вод океана, Хук даже и не представлял. Ему казалось, что это какое?то наваждение, он абсолютно не разбирался в оборотнях, особенно в гиргейских. Но деваться ему было некуда. Он озирался — и видел причудливые, украшенные сверкающими кораллами и изумрудами гроты, видел трепещущие тонкие водоросли, каких на эдакой глубине быть не должно, видел горящие кривые свечи, больше похожие на уродливые сучья неведомых растений — свечи горели прямо в воде, горели голубым и розовым пламенем, без них в пещере было бы совсем темно.
— Мы не причиним тебе зла, — успокоила его ведьма и улыбнулась, широко, радушно, обнажая огромные кривые и острые клыки. — Ты ведь знаешь, что трогги, подлинные хозяева Гиргеи, гостеприимны и добры?!
— Знаю, — поспешно заверил на всякий случай Хук, — очень добры и очень гостеприимны!
— Ну вот, — заключила ведьма, — и надо было сразу спускаться к нам, нечего было задерживаться в поверхностных людских обиталищах…
— Каких еще поверхностных? — переспросил Хук, он опять ничего не понял. ?А мы тогда где?!
— А мы ниже будем, — спокойно объяснила ведьма, — по?вашему — двести миль от поверхности.
-Сколько?!?Хук чуть не потерял сознания. Такие глубины были смертельны для любого землянина. Он погиб!
— Не волнуйся, тебе ничего не грозит. Я властительница Гиргеи, это наша планета, неужели Иннокентий Булыгин тебе ничего не рассказывал?! Ну, погоди, сейчас мы вместе будем вспоминать!
Она вдруг совсем изменилась, полупревратившись в черную и головастую хищную рыбину с человечьими глазищами, рядом с ней возник сверкающий шар, будто пузырь воздуха под водой. А в шаре сидела… облезлая зангезейская борзая. Оборотень Хар! Он был совсем не похож на этих оборотней, на ведьму. Но Хук все вспомнил. Фриада! Королева Фриада! Конечно же, Кеша ему рассказывал о ней. Еще бы! Зародыши?убийцы! Неведомая миссия на Землю! Все туманно и сказочно, как и сама эта древняя подводная цивилизация. Тем временем Хар из пузыря пропал, в нем сидел уже сам Иннокентий Булыгин — обросший, страшный, с печальными глазами русского мужика, у которого отобрали все — родных, жену, детей, дом, скотину, поле за изгородью, лес, волю, землю.
-Ты слышишь меня, Хар??вопросила тем временем Фриада.