Каш, Бостапарт и Рамисос стояли, подражая невозмутимой воинской стойке сипаев, и невозможно было прочитать, что творится в их сознании. Но Каш почему-то очень не нравился Лотару. Он затаился, это было ясно. После гибели Виградуна он стал темнее душой, и Лотар опасался, что мальчишка мог ожесточиться, а значит, стать более уязвимым.
— Хорошо бы до этого не доводить, — сказал Сухмет по-фойски, и Лотар тут же прочитал в его мыслях продолжение: почему-то мне кажется, сегодня можно обойтись без рубки.
Лотар кивнул, он и сам это чувствовал, только не знал, как этого добиться.
Они пошли по лагерю. «Летящее Облако» посадили за границей повозок и поставленных в круг нескольких палаток, предназначенных, вероятно, только для самых богатых и влиятельных военачальников. Сразу становилось ясно, что вендийцы любят проводить время вне стен, и почему-то, глядя на них, это казалось правильно.
Лотар вскинул голову. Как и договаривались, Купсах поднял в воздух «Летящее Облако» , и теперь оно, развеваясь флажками и штандартами, которые нацепили на снасти, пошло над их головами. Сухмет только предупредил, чтобы Купсах не вздумал кружить над бронзовым Боллобом — иначе посланникам несдобровать.
Лотар даже подумал, что вот так можно и стравить армии фоев и вендийцев, но потом сообразил, что недоразумение скоро выяснится, и они не выиграют ничего, даже время не смогут потянуть как следует. Зато когда выяснится, кто именно осквернил их бронзового бога, каждый вендийский воин с удвоенной силой будет сражаться на территории Западного континента.
В трёх сотнях шагов от Боллоба Лотар понял, что статуя не просто бронзовая. Местами огромное изображение было позолочено. Стало ясно, почему она так блестела на солнце. Кроме того, позолота понадобилась для чего-то ещё, но Лотар не знал, для чего именно. Впрочем, он почему-то решил, что это должно скоро выясниться.
Они подошли к выстроившимся командирам вендийцев. Вперёд вышел низенький полуфой и стал с заметным акцентом, но довольно быстро перечислять имена и титулы собравшихся вендийцев.
Рампаширосом, браман верховных жрецов, главнокомандующий, столп военной мудрости и стратегии. Лотар вгляделся в морщинистое, очень спокойное лицо наголо бритого вендийца и удивился его полной, абсолютной непроницаемости. Вникнуть в то, как и о чём думал этот человек, было невозможно, по крайней мере, располагая магической силой Лотара.
Или этот человек был очень искусно тренирован против вмешательства любой магии, или на нём самом лежал магический колокол такой толщины, что тут и демонам-соблазнителям душ нечего было делать.
Бадрисудатра, верховный жрец, радж Мирового Закона, познаватель воли изображения Боллоба, приноситель жертв. Очень молодой, не старше Каша, юноша с белыми как лунь тонкими волосами. Вглядевшись в резко очерченные скулы и зубы, на мгновение появившиеся между тонкими губами, когда радж Мирового Закона улыбнулся посланникам из Поднебесной, Лотар понял, что этот человек был так же стар, как Сухмет, если не старше. Но правильные мысли и искуснейшая магия дали ему власть над телом и годами собственной жизни. Осознав это, Лотар больше не пытался понять направление его мыслей — это было заранее обречено на провал.
Асматрик, жрец, практический организатор всего войска, интендант и податель жертв приносителю жертв… Сухопарый невысокий человек с необычайно плотной аурой сине-фиолетового, довольно агрессивного цвета. Попытаться что-то прочитать за завесой его магии значило сразу же вызвать ответную атаку.
Вирхонуливам, заместитель раджа Мирового Закона, оратор всего войска, объявитель воли жрецов и командиров… Лотар почувствовал, что они зря явились сюда. Все эти люди, имена и звания которых маленький фой сыпал как горох из мешка, были непроницаемы. Он не мог ничего выяснить тут. Хотя, конечно, это само по себе было знанием, но слишком скудным, чтобы подвергать свою жизнь и жизнь мальчишек опасности.
Асматрик вдруг хлопнул в ладоши, и слуги, одетые в белые шаровары и цветастые жилетки, вынесли легчайшие переносные столы. На них тут же появились чашки и большие фарфоровые чайники с какой-то жидкостью. Лотар, готовый отведать любую приправу к воде, почувствовал, что очень хочет пить. К счастью, колокольчики молчали, а значит, в воде не было ничего, кроме того, что туда намешал повар с самыми лучшими намерениями.
Другая команда слуг, одетых чуть иначе, вытащила низкие плетёные скамеечки, на которых лежали широкие подушки. Рампаширосом и Бадрисудатра уселись на них, и каждый сделал плавный жест, приглашая всех последовать их примеру.
Лотар угнездился на подушке, чувствуя, что ему случалось удобнее расположиться на тренажёре по растягиванию паховых связок, чем на этих конструкциях, предназначенных для отдыха и дружеского чаепития. К его удивлению, Сухмет сел совсем не так, как вендийцы, и никого это не оскорбило, вероятно, это допускалось. Жаль, он раньше не знал, подумал Лотар.
Слуги разлили в широкие чашки ароматнейший чай, и Лотар понял, что именно этот напиток искал всю жизнь. Он даже засопел от удовольствия, а кое-кто из бесчисленных жрецов усмехнулся про себя, не дрогнув ни единым мускулом на тёмных, непроницаемых лицах.