— Опять мама нагружает вас своей философией, — извиняющимся тоном произнес Майкл. — Я позвонил, и собаку привезут через полчаса.
— Тогда начнем.
Юлька подвинула кресло поближе к миссис Вильяме и взяла ее за руку. Старая женщина и в самом деле была больна, и ей, не вмешайся Юлька, оставалось бы не более полугода. «Вобрав» в себя болезнь и слегка подправив тут и там, на что ушло не более пяти секунд, девушка отстранилась. Больной-то она была, да вот только никакая она не миссис Вильяме. И Майкл ей вовсе не сын. Скорее сослуживец, если можно говорить о службе в столь преклонном возрасте. Досадуя на себя за то, что поверила незнакомцу на слово, Юлька на миг задумалась.
— Майкл, можно вас на минутку?
«Свободного места» у нее было более чем достаточно, и, «прощупав» коварного нанимателя, Юлька ничем не рисковала.
Фальшивый сын подошел и положил руку на спинку ее кресла. Как бы невзначай та, кого почти в открытую назвали шарлатанкой, слегка коснулась его руки. Однако молодцы янки!
Вернее, молодцом был стоящий рядом с ней человек.
ГЛАВА 19
Поезд снова вез его в маленький и ничем, кроме ювелирной фабрики, не примечательный сибирский городок. Николай не строил никаких особых планов, полагаясь на удачу и знание обстановки «изнутри». Он отлично помнил, чем кончилась прошлая поездка, проведенная в одиночестве, и не стал сибаритствовать и умасливать проводницу, выгадывая отдельное купе. Да и ехать было всего несколько часов, так что вполне можно было обойтись местом в общем вагоне. Но, над нами властвуют стереотипы, и раз уж первое путешествие прошло в относительной роскоши, то и последующие автоматически должны проходить точно так же.
Попутчиками были молодая мамаша с карапузом лет трех и военный в чине капитана. Ехали они вместе от самой Москвы и, по-видимому, успели познакомиться и даже подружиться. Появление нового человека в их тесном, пусть и временном мирке, вызвало поначалу легкую настороженность. Но, новый пассажир был дружелюбен и внешность имел более чем приятную. Вскоре офицер и молодая женщина продолжили прерванный разговор, пытаясь вовлечь в него и Николая, время от времени спрашивая его мнение по тому или иному вопросу.
Но, новому попутчику не было дела до Чечни, хотя из «памяти» доноров он представлял, о чем идет речь. И уж совсем мало его волновало то, что матери молодой женщины задерживают зарплату. В конце концов, он попросту не понимал, зачем работать там, где тебя обманывают. Но, со слов молодой женщины выходило так, что альтернативы у большей части населения городка, в котором жила ее мама, не было. И люди угрюмо продолжали трудиться, месяцами ожидая погашения задолженности и кое-как сводя концы с концами.
Сытый голодного разумеет очень редко, а юноша был сыт во всех смыслах сразу. Немного больше его заинтересовал рассказ военного, служившего в Чечне и сейчас ехавшего в отпуск. Что-то шевелилось в глубине его души, отзываясь неуловимым трепетом на рассказы о ночных операциях и схватках с боевиками. И подсознательно он выстраивал в голове диспозицию, расспрашивал об огневых точках противника, представляя, как бы поступил на месте командира отряда. Конечно, лезть со своими советами Николай не решился. Ведь перед ним сидел прошедший боевое крещение воин, он же все представлял лишь умозрительно. Мужчина, носивший капитанские звезды, по виду был старше Николая лет на десять. Заметив блеск в глазах молодого человека, он поспешил остудить его пыл:
— Не надо так смотреть, парень. Ничего там хорошего нет, на этой войне. Да и вообще, не так все должно быть, — с плохо скрытым раздражением сказал капитан, не уточнив при этом, что именно не так.
Но, и бестолковая война интересовала юношу постольку-поскольку. Проводница принесла чай, а женщина достала из сумки ватрушки.
— Зачерствели малость, — извиняясь, сказал она, — но зато домашние.
Прихлебывая жиденький дорожный чаек и заедая это дело довольно вкусными ватрушками, спутники лениво беседовали, не особо настаивая на своем мнении да, если честно, и не вслушиваясь в чужие аргументы. Так, ленивый дорожный треп, призванный скоротать время.
— А ты чем по жизни занимаешься, парень? — вдруг проявил любопытство капитан.
Николай пожал плечами и неуверенно ответил:
— Спортсмен я, — и, словно извиняясь, тихо добавил: — единоборец.
— Да, фактура у тебя подходящая, — окинув взглядом широкие плечи попутчика, согласился капитан. — Так, может, не откажешь мне в удовольствии на руках помериться?
Назвавшись груздем, приходилось лезть в кузов.
— Так, может, не откажешь мне в удовольствии на руках помериться?
Назвавшись груздем, приходилось лезть в кузов. Юноша послушно выставил перед собой руку, поставив локоть на столешницу. Нормальный, крепкий мужик. Конечно, дойди дело до серьезного поединка, противник молодого человека проиграл бы мгновенно. А так, не пользуясь своим преимуществом, Николай был даже чуть-чуть слабее. Да и приходилось отвлекаться, не давая воли эмоциям и сдерживая природный дар. Капитан был опытным борцом и, не доводя поединок до конца, ослабил хватку.
— Чувствуется, есть сила, — одобрил он. — А ведь я чемпион полка по армрестлингу. Так что уважаю.