Нет уж! Сами целуйтесь со своими валькириями. Не хочу больше об этом помнить!
Больше объект об этом не помнил.
Великое Противостояние неумолимо превращалось в Бессмысленное Топтание.
После того как войско Мергионы выросло в 70 раз, силы сторон выровнялись. И хотя объединенные магические армии по-прежнему имели тысячекратное превосходство в численности, присутствие на поле боя легендарных Кали и Чиингиихи, а главное, такого потенциального оружия массового поражения, как Две Чаши, сводили преимущество в живой силе на нет.
Быстрой победы ждать не приходилось, да и вообще какой-либо победы — тоже: наиболее вероятным исходом сражения было взаимное уничтожение.
— XXI век, — заметил Сен, — не рассчитан на подобные битвы народов. В наше просвещенное время положено воевать исподтишка: там библиотеку рванут, тут подстрелят кого-нибудь…
— Ты не путай, — поправил его Клинч, — это только террористы так воюют.
— Нет, — сказал Аесли, — сейчас все так воюют.
Окружающие покосились на спорящих, но высказываться не стали. Окружающим было жарко и скучно. Только Кали добросовестно разминалась, отрабатывая смертоносные удары на бессмертных богах рангом пониже.
«Надо что-то придумать, — в сотый раз подумала Мергиона. — Может, вызвать их предводителя на поединок? Если я его побью… тогда они обидятся. Еще хуже».
Ноша ответственности за свое добровольное воинство оказалась очень тяжелой.
Девочка вздохнула, и в сотый раз решила подождать еще немного. А там или противник сам пойдет в атаку и не оставит ей выбора, или… Других «или» в голову не приходило.
Противник тоже никуда не торопился. Первые два часа самые горячие головы еще пытались устраивать свары с соседними вооруженными силами, но были остужены дружескими подзатыльниками своих же сослуживцев. Перспективы же серьезной боевой операции выглядели крайне непривлекательными.
Во-первых, было жаль Австралию, которая, скорее всего, не выдержала бы столкновения столь мощных магических сил. Кенгуру, утконосы, Большой Барьерный Риф — человечество уже как-то привыкло к этим милым безделушкам.
Во-вторых, не было уверенности, что Австралией все и ограничится.
В-третьих, раз уж никто не атаковал сразу, то кричать «Ура!» и ни с того ни с сего бросаться на врага после нелепого переминания с ноги на ногу было совсем уж нелепо.
И увести войска не представлялось никакой возможности: ни один полководец не оставит стратегически выгодную позицию, даже если она ему не нужна. Не говоря уже о том, что в такой давке развернуть и увести войска можно было, только преодолев эшелонированную оборону задних рядов вооруженных магических сил.
Битва народов все больше напоминала очередь за пивом на пляже в Гурзуфе в 1986 году.
Но, как известно, исход великих битв решают гениальные одиночки.
Если бы этот человек родился в XVIII веке, он стал бы Наполеоном и захватил Европу. Если бы в I тысячелетии до нашей эры — стал бы Александром Македонским и захватил полмира.
Но Сен Аесли родился в конце XX века. Поэтому когда Сен, не оборачиваясь, зашагал к врагам, он захватил с собой только белый флаг.
Taken: , 1Глава сорок девятая. Сен Аесли приводит атрибут парламентерства в полную негодность
Начало переговоров с этими козлами прошло в атмосфере взаимного уважения и доброжелательности.
Из протокола об отсутствии намерений
— Сен! Куда! — завопил Порри. — Там не наши!
— Предатель, — изумленно прошептал Клинч, — да я его своими руками…
Майор в отставке посмотрел на свои руки и начал тереть ими глаза. Ничего не изменилось: Сен Аесли шагал в сторону неприятеля с белым флагом наперевес.
— Перегрелся, — ахнула мадам Камфри и хлебнула средства от солнечного удара.
— Неустойчивая психика ребенка, — завел свою шарманку Харлей, — подавленная огромным количеством смертельно опасных животных…
— Из строя никому не выходить! — Мергиона пресекла попытки Клинча и МакКанарейкл броситься на помощь другу-предателю.
— Правильно, — поддержал ее Лужж. — Ситуация накалена до предела.
— Правильно, — поддержал ее Лужж. — Ситуация накалена до предела. Любое резкое движение может спровоцировать противника.
— Накалена, это точно, — пробурчал Развнедел, в сотый раз пытаясь охладить себя заклинанием Виски-со-льдом-но-без-виски.
Впрочем, противника сейчас не могло спровоцировать ничто: он тоже впал в ступор и беспрепятственно пропустил храброго мальчика в свои ряды.
Армия Мергионы снова погрузились в молчание, тайком выколдовывая себе то мороженое, то холодное пиво, то Снегурочку.
— Мой дед, — сказал Развнедел, — во время войны Алой и Белой магии пять раз переходил линию фронта. Но так нигде и не прижился.
— Сен, похоже, тоже, — заметила Чиингииха.
Действительно, от вражеского стана, сжимая белый флаг, бодро шагал Аесли.
— Противоборствующая сторона готова сесть за стол переговоров, — важно произнес он. — А то у них уже ноги болят. А вы согласны?
— Ну-у-у, — протянула Мергиона, с трудом сдерживая желание запрыгать от радости, — раз они выступили с этим предложением…
— Они не выступали, — перебил ее Сен. — Это я выступил. Так вы согласны?
— Вот пусть и не выступают! — приободрился Клинч. — Мы готовы принять капитуляцию на любых условиях, включая контрибуцию в размере командировочных!