Вернувшись в повозку, тетка осмотрелась, принюхалась и покачала головой.
— Да тут целая бригада побывала. Ну-ка рассказывай, что было.
Мергиона начала оживленно говорить и вдруг запнулась. Признаваться в том, что она испугалась угольков, а уж тем более в том, что она думала о друзьях и Чиингиихе, было ужасно.
— Что замолчала? — спросила тетка. — Стесняешься? Хм. Уж не посетил ли мою девочку Демон гордыни?
«И правда, — подумала Мерги, — что я из себя суперменку корчу. Если я сопливая девчонка, то скрывать это глупо. А от Чиингиихи — бессмысленно».
И она все рассказала.
Если я сопливая девчонка, то скрывать это глупо. А от Чиингиихи — бессмысленно».
И она все рассказала.
— Первый был Демон страха, — подвела итог тетка. — Сильный, но трусливый. Если ему поддаешься, кричишь, например, или зовешь на помощь, он сразу убегает. Но потом обязательно возвращается. А ты, значит, бросилась меня спасать.
Чиингииха опустила веки и начала раскачиваться.
— Тетя Чинги, ты что? — встревожилась девочка.
— Я наслаждаюсь, — тетка посмотрела на Мерги блестящими глазами. — Давно меня никто не спасал. Спасибо, племянница. Едем дальше. Второй случай посложнее был. Сразу двое за тебя принялись — Демон обиды и Демон зависти, хитрые бестии. Вот тут ты должна сказать спасибо своему чувству юмора. Победить этих демонов можно только смехом.
— Спасибо скажу обязательно! А с третьим, Демоном раскаяния, я не справилась?
— Не совсем справилась, — уклончиво ответила Чиингииха. — Не переживай особо, это ведь не какой-нибудь Демон жадности или прожорливости, которого любой одолеет. Ну, почти любой. Раскаяние — это демон для взрослых, тебя он еще навестит… лет через десять. Но ты и тут молодчинка, раз топиться в Тарим не побежала. Правда, пока я тебя нашла бы в пустыне… Так что тут уже мне спасибо.
— Спасибо, тетя Чинги! — воскликнула Мергиона и бросилась тетке на шею.
Чиингииха обняла Мерги, шепнула Глазки-закрывай, уложила уснувшую девочку и накрыла ее пушистым овечьим одеялом.
Потом подсела к варанам.
— Ну, ящеры, что скажете?
— Нам понравилоссь, — заработали языками вараны, — оченнннннь. А можжно нам тожже сказать «Глазки-закрыввай»?
Taken: , 1Глава тридцать третья. Чиингииха выходит в Астрал
Художника обидеть может каждый. Но не каждый может избежать его мести.
Пикассо
— Вставай, укротительница демонов. Пора.
Мергиона приоткрыла слипающиеся глаза. Чиингииха похлопывала по затылкам радостно крутяшихся вокруг нее варанов и смотрела на девочку с непонятным выражением — что-то среднее между насмешкой и восхищением.
— Вставать? Так рано? — пробормотала Мерги. — Темно же еще…
— Уже светает. А твоего демона надо допросить и отпустить до восхода солнца, а то он окочурится.
— Мой демон! — подпрыгнула Мергиона, разом вспомнив перипетии ночной борьбы с темными сторонами своей натуры.
Оплетенный нитяной пентаграммой Демон раскаяния грустно висел снаружи фургончика, похожий на постиранное, но не высохшее серое пальто.
— Подъем, рогатый! — гаркнула тетка прямо в ухо ночной твари.
Тот дернулся, взъярился, рыкнул, пыхнул серой, ударился о магическую преграду и заскулил:
— Отпустите! Я больше не буду…
— Хороший трофей, — ухмыльнулась тетка. — Будет славно смотреться у меня над камином.
— Ну что вы привязались, — заныл демон. — Я ведь ничего такого… Я просто мимо пролетал, домой спешил, смотрю — девочка…
Мерги схватила пентаграмму за хвост. Демон взмыл ввысь и начал полоскаться на ветру в точности как воздушный змей.
— У меня ведь детишки, — сообщил сверху демон, — большой, побольше, совсем большой…
— Мал мала меньше, — поправила Мергиона, с удовольствием наблюдая за пируэтами трофея.
— Это у людей мал мала меньше, — обиделся пленник. — А у нас дети просто огромные! И все есть хотят! Так что давайте, быстренько вошли в положение и отпустили меня.
— А у нас дети просто огромные! И все есть хотят! Так что давайте, быстренько вошли в положение и отпустили меня.
— А как насчет услуги за поимку? — поинтересовалась Чиингииха, которая уже занялась приготовлением завтрака. — Как у вас, демонов, положено по инструкции? Попался — выполни желание.
— Какие же вы зануды, — скривился демон. — Жалкие, мелочные людишки. Бюрократы. Нет чтобы сделать широкий жест…
Мергиона сделала широкий жест. Пентаграмма очертила в воздухе полукруг и шмякнула демона о скалу.
— Слушаю и повинуюсь… Тьфу! Ладно, выкладывайте, чего надо.
Мергиона глубоко вздохнула.
— Известно ли тебе, где Две Чаши?
— Известно, — быстро ответил демон. — Все? Я свободен?
— Не мухлюй, — как можно строже сказала Мерги, стараясь скрыть радостное возбуждение. — А то отвезу в Первертс и сдам Югорусу. Хочешь стать учебным пособием?
Демон поскучнел.
— А исчадиями ада считают нас, демонов, — сказал он, глядя в сторону. — Где справедливость? Нигде. Хорошо, давай уточним. Ты имеешь в виду те самые Две Чаши? Возле которых постоянно торчат циклопы? Грубые, неотесанные солдафоны, пуляющие в нас из рогаток?
— Да! — вскричала Мергиона. — Это они! Ура! Фудзи-яма!
И девочка ударом свободной руки сокрушила ближайший камень.
Исчадие ада вздрогнуло.
— Э-э-э… Так значит, я говорю, где находятся именно эти Две Чаши, и ты меня отпускаешь?