Легенды и мифы мировой истории

Его немного тревожило, что солнце – бледное и неяркое: Zibaldone учил, что, «если солнце утром безжизненного цвета, словно выцветшее, значит, быть шторму и другой непогоде».

– Эй, в нашем деле стоять да смотреть – толку мало будет! – ворвался в молитву голос отца. – В каюте возьмешь перо и пергамент, да не дорогой, а серый, подешевле, и составишь подробную опись провизии в трюме..

Марко бросился выполнять отцовский приказ, а бородатый Никколо с непослушным «ежиком» волос и дочерна загорелым лицом, на котором так и сияли неправдоподобно голубые глаза, сам засмотрелся на уменьшающуюся позади – в который уже раз! – таможню Пунта Догана.

Нечастым он был здесь гостем, но именно Риальто заставлял его гордиться тем, что он – венецианец. Пока шумит этот рынок, стоять и городу!

Потом его мысли сменили направление. Да… Не простые они теперь купцы, а служат самой Инквизиции. Монголы – враги опасные и могучие. Они подмяли под себя и Китай, и Московию – страны огромные. Христианство и Республика должны знать, как можно от них защититься. Затем и посланы они к монгольскому хану.

«Хубилай об этом, видать, знает, он непрост, но у него для нас свои задумки, а у Серениссимы [135] – свои. Положение неудобное – как раз посередке, ну да ничего: Венеция между водой и землей который уж век – а стоит и процветает!..»

Два года ждали братья в Венеции избрания нового папы, но тщетно. А тут вдруг были призваны в канцелярию Инквизиции и получили приказ отправляться к хану немедленно. Никколо все недоумевал, как же так, ведь они не выполнили поручения хана: папа еще не избран, ханские письма, естественно, не переданы, и сотню монахов-миссионеров они не нашли. Одним только маслом лампадным разжились – и всё. Но в канцелярии причину спешки объяснили Никколо так: при дворе хана недавно объявились генуэзцы, а значит, надо держать их сношения с «тартарами» в поле зрения. И теперь братья плыли в полную неизвестность: хан может помиловать, а может и казнить. Но не выполнить приказ Инквизиции было столь же опасно.

«Знает старая монгольская лиса о давней вражде между Венецией и Генуей, – думал Никколо. – Хитер старик, ох хитер! Всех использует! Европейцев – против завоеванных китайцев, генуэзцев – против венецианцев, чтоб передрались друг с другом. Так всеми легче править! Птица Рух его интересует, видите ли!.. Масло лампадное!..» – Никколо догадывался, что про их шпионство хану известно. А как соберут они о монголах все сведения, что требует Инквизиция, – вряд ли отпустит их хан просто так, без залога.

Потому Рё посоветовал РёРј преподобный епископ Теобальдо Висконти, который принимал РёС… РІ РђРєСЂРµ еще РЅР° пути РІ Венецию, РІ обратный путь Рє Хубилаю взять СЃ СЃРѕР±РѕР№ такой залог, Рё самое верное – какого-РЅРёР±СѓРґСЊ достаточно подросшего сына, если таковой имеется… Это неприятно поразило отца: даже Рѕ его Марко знала Инквизиция. Ханские РїРёСЃСЊРјР° СЂРёРјСЃРєРѕРјСѓ понтифику епископ Висконти посоветР