Илдан разглядывал обстановку, сравнивая ее с обстановкой родительского дворца. На высоких и узких окнах по боковым сторонам зала висели занавески из красной с золотом парчи, пол был выложен мозаикой из цветного камня, межоконные проемы и потолок покрывал пестрый желто?сине?красный орнамент, в отличие от цветов и листьев, принятых в лимерийских настенных рисунках. У Илдана зарябило в глазах — он привык к более спокойному оформлению залов — но когда бывшие соперники в праздничных одеждах расселись вокруг стола, когда слуги стали разливать лучшее вино из бочек, десятилетиями хранившихся в ширанских подвалах, когда музыканты заиграли бодрящую музыку, яркая обстановка зала показалась ему как нельзя более подходящей к случаю.
Правитель Саристана пришел к столу последним, сразу же за Дахатом, который, как и на турнирном поле, сел по правую руку от него. Он очень скупо, в двух словах поблагодарил воинов за участие в турнире, прославляющем Великую Портниху, и дал знак к началу пира, первым приложившись к кубку. Илдан с Тайвелом, за делами оставшиеся без обеда, сначала ели молча, воздавая должное праздничным закускам и отмахиваясь от Бристена, интересовавшегося результатами продажи.
— Что?то Тубал хмурится, — заметил наконец Тайвел, проглотив очередной кусок. — И обращался к воинам небрежно — кое?кто из них может и обидеться.
— А вы слышали? — подхватил разговор Брис. — Пока еще не объявляли, но дворец полон слухов, что дочка Тубала отказала всем.
— Всем? — переспросил Тайвел. — И Дахату тоже?
— Говорят, да. Теперь у Тубала положение — не позавидуешь. Я бы на его месте тоже хмурился.
Илдан не вступал в разговор, но ловил каждое слово. Взглянув на край стола, где сидел Тубал, он удивился, что Дахат вообще вышел к столу, если эти слухи были правдой. Вдруг он почувствовал, что правитель Саристана тоже смотрит на него, словно выделяя из общей толпы. Как и с письмом дочери Тубала, Илдан не мог найти за собой причины, по которой удостоился такого взгляда.
Правитель перевел внимание дальше, на Тайвела, сделав вид, что скользит взглядом по воинам. Илдан встряхнул головой, пытаясь избавиться от наваждения, и вновь прислушался к разговору товарищей.
— …но ведь нет же закона, по которому правитель не может оставить правление дочери? — допытывался у Бристена Тайто.
— Нет, но кто ж ей его оставит? — пожимал плечами Брис. — Правление — это такая штука, где нужна сильная рука. Может, она надеется, что у нее еще будет время выбрать мужа. Хотя… куда уж дольше?
Тайвел заметил, что Илдан прислушивается к разговору.
— Илдан, не упускай случай. Езжай?ка быстренько к своему отцу и обратно…
— …а потом подъезжай к дочке, — радостно закончил за него Брис.
— Надоели вы оба, — огрызнулся Илдан. — С чего вы взяли, что я хочу на ней жениться?
— Ну, раз влюбился…
— Уж тебе?то, Тайвел, как не знать, что влюбиться и жениться — вещи разные!
Не найдя, что ответить, Тайвел рассмеялся.
— Но ведь дочку правителя не возьмешь в подружки! — нашелся наконец он.
— Мне кажется, Тайто, ты бы сумел.
— Считай, что я не захотел. — Тайвел сделал жест слуге и приказал положить себе очередное лакомство. — Правильно ты говоришь, Илдан — иногда нужно и умерять прыть.
Разносчик блюд отошел, а за спиной Илдана появился еще один слуга.
— Позвольте обратиться, ваша светлость?
— В чем дело? — удивленно оглянулся Илдан.
— Его величество хочет поговорить с вами.
— Прямо сейчас?
— Он ждет вас.
Илдан встал и пошел за слугой вдоль стола. Подойдя к креслу правителя, он поклонился и молча остановился, дожидаясь, пока Тубал заговорит с ним. Вблизи было видно, что правитель Саристана был ветхим стариком. Его усталые глаза встревоженно бегали, словно он был не правителем, а провинившимся советником.
— Илдан из Лимерии — вы так себя назвали, — сказал он, не поднимая взгляд на Илдана.
— Да.
— Вы хорошо сражались, юноша.
Илдан удивился его словам. Хоть он и считал, что неплохо сражался, здесь были воины, в большей мере заслужившие похвалу — хотя бы тот же Тайвел.
— Во славу Великой Портнихи, ваше величество, — дал он традиционный ответ.
— Мне нужен отважный воин, очень отважный… — правитель чуть запнулся. — Который согласится постоять на страже у входа в Башню Безумного Мага в ночь накануне Дня Звездочетов. Завтра ночью.
— У вас не хватает гвардии, ваше величество? — недовольно спросил Илдан.
— Видите ли, юноша, это не каждому под силу, поэтому я ставлю туда только тех, кто дает добровольное согласие. В эту ночь башенная дверь нуждается в охране — или жертвой выходцев оттуда становится первый встречный. Вы получите очень хорошее вознаграждение за службу.
Следовало бы расспросить об этих выходцах, но Илдану не хотелось выказывать себя трусом. Может, это Касильда хотела, чтобы он защитил ее и дворец? Судя по словам Тубала, на страже у башни и прежде стояли воины, и, видимо, справлялись. В конце концов, он владеет мечом получше многих.
— Я согласен, ваше величество.
Тубал странно взглянул на него, впервые за весь разговор, словно не ожидал легкого согласия.
— Как мне известно, вы поселились не во дворце. Оставайтесь до завтра здесь, я распоряжусь о комнате.