— Вовсе нет. Очень продуманный интерьер.
Ребус улыбнулся.
— Пойдемте в гостиную.
Он показал Холмсу на стул и сел сам. Его кресло было все еще теплым.
— Я вижу, вы сюда уже заглянули.
Холмс смутился, вспомнив, что зачем?то снял иголку с пластинки.
— Да, — признался он.
— Это меня радует. Вы будете детективом, Брайан.
Холмс не понял, сказали ему комплимент или отчитали, и решил перейти к делу.
— Я кое?что узнал, — начал он.
— Я уже слышал, — ответил Ребус. — Сожалею, что испортил вам сюрприз, но я вечером заезжал в контору, и мне рассказали.
— Вчера вечером? Но ведь тело нашли только сегодня утром.
— Тело? Вы хотите сказать, что он мертв?
— Да. Самоубийство.
— Господи, бедная Джилл.
— Джилл?
— Джилл Темплер. Она встречалась с ним.
— Инспектор Темплер? — Холмс был потрясен. — А я думал, она живет с этим диск?жокеем.
Теперь ничего не понимал Ребус.
— Так речь не о нем?
— Да нет же. — Холмс облегченно вздохнул. Сюрприз оставался в силе.
— А о ком? — Ребус начинал волноваться. — Кто покончил с собой?
— Джеймс Карью.
— Карью?
— Да. Его нашли сегодня утром у него в квартире. Скорее всего, передозировка.
— Передозировка чего?
— Не знаю. Какие?то таблетки.
Ребус замер. И вспомнил взгляд Карью на вершине Колтон?хилла.
— Проклятье. А мне так надо было с ним поговорить!
— Я хотел еще…
— Что?
— Вы же не всерьез обещали спросить у него насчет квартиры для меня?
— Я не виделся с ним с тех пор.
— Я тогда просто пошутил, — объяснил Холмс, видя, что Ребус и впрямь отнесся к его просьбе серьезно. — Но вы хорошо его знали? Вы говорили, что обедали с ним, и я подумал…
— Он оставил записку?
— Я не знаю.
— Кто же знает?
Холмс на секунду задумался.
— Кажется, туда уже отправился инспектор Маккол.
— Поехали.
Ребус поднялся с кресла.
— А ваш кофе?
— К черту кофе. Мне нужно видеть Тони Маккола.
— Что вы говорили о Кэлуме Маккэлуме? — спросил Холмс, вставая.
— Значит, вы не в курсе?
Холмс покачал головой.
— Я расскажу вам по дороге.
Ребус схватил свой пиджак и достал ключи от двери. Холмса распирало от любопытства. Что с Кэлумом Маккэлумом? И что за идиотская манера дразнить собеседника!
* * *
Стоя в спальне Джеймса Карью, Ребус прочел его предсмертную записку. Хорошее перо, дорогая бумага с водяными знаками. Почерк изящный, но рука писавшего явно дрожала. В некоторых словах буквы нервно плясали, налезая друг на друга. «Ягуар» стоял на месте, в гараже. Квартира производила впечатление музея. Мебель в стиле модерн, современные картины, в запертых застекленных шкафах первые издания знаменитых авторов.
Квартира Вандерхайда, помноженная на кругленькую сумму, подумал Ребус, пройдясь по комнатам. Маккол протянул ему записку.
«Если мой грех велик, то столь же велики и мои страдания». Откуда это? Несколько вычурно для предсмертной записки. Видно, Карью написал несколько вариантов, пока не остался доволен текстом. Перебирал слова, добиваясь и эффектности стиля, и точности смысла. «Возможно, когда?нибудь вы узнаете правду». Для Ребуса, однако, правда представлялась не столь уж загадочной. Он не мог отделаться от ощущения, будто записка адресована ему лично, и Карью умышленно составил ее так, чтобы только он, Ребус, понимал ее смысл.
— Странное письмо, — сказал Маккол.
— Да, — согласился Ребус.
— Ты ведь недавно встречался с ним? Ты что?то говорил… Он выглядел нормальным? Не подавленным, не испуганным?
— С тех пор я видел его еще раз.
— Правда?
— Пару дней назад я проезжал ночью по Колтон?хиллу. Он был там. Сидел в своей новой машине.
— Ага, — кивнул Маккол. Что?то начинало проясняться.
Ребус вернул ему записку и подошел к кровати. Смятые простыни, на тумбочке три пустых пузырька из?под лекарств. На полу пустая коньячная бутылка.
— Стильно, — прокомментировал Маккол, убирая записку в карман. — До того он выпил еще пару бутылок вина.
— Да, я видел в гостиной. Лафит шестьдесят первого года. Такое пьют только по серьезным поводам.
— Куда уж серьезнее.
В комнату вошел кто?то еще, и оба они обернулись. После подъема по лестнице Фермер Уотсон тяжело дышал.
— Как это некстати, — проговорил он. — Один из главных спонсоров нашей кампании накладывает на себя руки — да еще каким способом! Передозировка таблеток! Что о нас будут говорить, а?
— Очень некстати, сэр, — ответил Ребус. — Вы совершенно правы.
— Черт знает что такое. — Уотсон ткнул пальцем в сторону Ребуса. — Поручаю это вам, Джон: чтобы ни одна газетная собака не вцепилась в этого несчастного — а заодно и в нас с вами — своими грязными зубами.
— Слушаюсь, сэр.
Уотсон взглянул на кровать.
— Такой преуспевающий человек. И с чего вдруг, скажите на милость? Такие хоромы… Да еще и дом на островах. Свое дело. Роскошная машина. Другим такое во сне не приснится, а?
— Да, сэр.
Уотсон еще раз посмотрел на пустую кровать и хлопнул Ребуса по плечу
— Я рассчитываю на вас, Джон.
— Да, сэр.
Маккол и Ребус проводили шефа до двери.
— Очень мило! — прошипел Маккол. — На меня он даже не соизволил взглянуть, как будто я пустое место.
— Благодари лучше своего ангела?хранителя, Тони. Я бы тоже не отказался стать невидимкой.
Оба улыбнулись.
— Ну, ты все посмотрел? — спросил Маккол.
— Еще пару минут, и я освобожу тебя от своего присутствия.