В начале весны вернулись гонцы, посланные к гномам Синих гор за кольцами. Они вернулись ни с чем, подтвердив худшие опасения Олорина и Келебримбера. Месяц спустя вернулись и гонцы, посланные в Линдон к Гил?Гэладу, и тоже ни с чем. По их словам, Гил?Гэлад уже распорядился эльфийскими кольцами, отослав «Наир» Кирдэну Корабелу, а «Нэин» — Галадриэль в Лориэн. Третье кольцо, «Вэйал», он оставил себе. Услышав о заклятии, он встревожился, но когда узнал, что эльфийские кольца не подпали под власть Саурона, то отказался возвращать их.
В это же время в Ост?ин?Эдил вернулся и Горм, всю вторую половину зимы проживший в Казад?Думе. Едва положив дорожный мешок, он поспешил в мастерские, где разыскал Фандуила и Келебримбера. Мастер повел обоих учеников в свою комнату, чтобы поговорить там с ними без помех.
— Учитель, у нас такое творится! — выпалил гном, как только за ними закрылась дверь. — Когда я вернулся в Казад, там уже вовсю ненавидели вас, эльфов. Как оказалось, Дарин объявил, что гномы — избранный народ Средиземья и никакие древесные верхогляды им не указ, а дальше пошло?поехало, стоило только сказать… Мало того, наш король издавна ладил с Харадом и Хъёртом, но за эти месяцы — всего?то ничего — все трое успели перессориться друг с другом, да так, что запретили своим кланам поддерживать всякие отношения. Дошло до того, что Дарин издал приказ засыпать пути в Северный и Южный Казад. Тогда я схватил вещички — и скорее к вам. Меня не пускали, но я сказал, что у меня здесь осталось много хороших инструментов и мне нужно забрать их — не оставлять же их эльфам… — Он мрачно потупился. — И вот тогда пустили…
— Пожалуйста, Горм, рассказывай все по порядку, — попросил его мастер. — И давайте сначала сядем, а то как?то неудобно стоя.
Они уселись на скамью у стены, и Горм начал рассказывать:
— Когда я вернулся в Казад, то первое, что я начал выяснять — это почему нас, учеников, отозвали из Ост?ин?Эдила. Оказалось, Дарин еще с того посольства обозлился на эльфов и начал настраивать наш народ против них. Не все сразу согласились с ним, хотя король есть король и у нас, у гномов, его почитают пуще отца родного — но и отцу, бывает, скажешь, если он совсем уж не дело делает. Наши тоже говорили, особенно из Почетной Десятки — это у нас десятка самых мудрых, отважных и уважаемых гномов, которые сопровождают короля на приемах — и все они мгновенно оказались в нижних шахтах, а там даже самым крепким гномам нелегко приходится. Так и замолчали, а затем попривыкли, да и понравилось считать себя народом избранным. Пошли разговоры о том, что эльфы не учат гномов, а только портят, что не годится идти против наших старинных ремесленных традиций. Дарин собрал сходку мастеров клана и на ней приняли решение об отзыве.
— Значит, теперь ваш народ ненавидит наш — а ведь еще и года не прошло, — удрученно подытожил Келебримбер.
— Неужели у вас не помнят, что всегда видели от нолдоров только хорошее?! — вскинулся Фандуил.
— Так это ж просто, — мрачно фыркнул Горм. — Хочешь помнить — и помнишь, не хочешь — и не помнишь. Смотря по тому, что выгодно. Ничего не поделаешь, сейчас ругать эльфов у нас выгодно, что бы они там для нас ни сделали прежде. А кое?кому даже нравится. Ведь когда ругаешь другого, сам себе кажешься ох каким хорошим!
— А отношения с атани? — спросил Келебримбер. — Они тоже ухудшились?
— Да у нас с ними и не было никаких отношений. Нет, вся вражда у нас направлена на эльфов. — Горм вздохнул. — А я эльфов так хорошо знаю — и вас, учитель, и тебя, Фандуил — что никак не могу считать их плохими. Тяжко мне, и я чую, что все это добром не кончится. И еще вот что — когда я вернулся и увидел Дарина, мне показалось, что он какой?то не такой. Выглядит он не как нормальный гном, а как будто бы… — Он задумчиво взялся за бороду, пытаясь подобрать нужное слово. — Полупрозрачный, что ли… Вроде бы и борода у нашего короля на месте, большая такая, косматая, но за ней словно бы пустота образовалась. Вроде бы и лицо у него на месте — но что?то в нем не так. Тогда еще можно было ходить в другие кланы, и я пошел посмотреть на двух других наших вождей, сначала в Северный Казад, а затем в Южный. Харад показался мне странноватым самую чуточку, но когда я увидел Хъёрта, у меня аж мороз по коже прошел. Тело есть, лицо есть — все обычное, гномье, но сквозь все это словно бы какой?то жуткий и злобный призрак проглядывает.
— Ты говоришь, они изменились телесно? — переспросил мастер.
— Не то слово, — поморщился гном. — Лучше бы сказать, что они стали бестелеснее. Сроду не видел призраков, но если бы меня спросили, я бы сказал — вот такие они и есть. Или скоро будут.
— Разве ваш народ не видит, как изменились их правители? — спросил Фандуил.
— Это же не вдруг происходит, а постепенно, мало?помалу. Я это заметил, потому что меня долго не было в Казаде и потому что вы, учитель, велели мне там смотреть зорко. Там без меня много чего изменилось, и нашим было не до королевской внешности. Учитель, неужели это все из?за проклятых колец?!
— Не ругай их, Горм, это только изделия. Дело не в них, а в том, кто зачаровал их.