Пока Коугнир объяснял сиделке, что ей делать и как заботиться о Ньялле, Горм с Фандуилом чувствовали себя как на иголках. Даже если парень пустился в эту авантюру, не посоветовавшись с ними, они не могли не сознавать, что он рисковал жизнью ради их дела. Через какое?то время, показавшееся им вечностью, сигнал тревоги затих.
— Поймали, — буркнул Горм.
Теперь оставалось недолго ждать. Что бы там ни случилось, гномы придут сюда, к правителю. Действительно, вскоре в коридоре раздалось буханье двух десятков обутых в кованые башмаки ног, а затем в опочивальню вошли несколько гномов во главе с Нарином. С ними был Рамарон, которого держали за локти двое стражников — встрепанный, помятый, с подбитым глазом и разбитым носом, но живой. Горм и Фандуил встрепенулись, увидев его, но Коугнир жестом приказал им оставаться на месте. Он окинул парня оценивающим взглядом и укоризненно покачал головой:
— Руки?ноги целы, ребра тоже. Голове досталось, но так ей и надо — может, поумнеет. Ладно, давай кольцо сюда.
На выразительном лице Рамарона проступило крайнее удивление и полнейшая невинность.
— Какое кольцо? Нет у меня никакого кольца.
— То есть как — нет?
— Да никак. — Рамарон сделал попытку приподнять руки, в которые вцепились гномы, и повертеть ладонями перед айнуром. — Они меня уже всего обыскали, ни одной щелочки забытой не осталось. Разве только вверх ногами не переворачивали и не трясли.
Вперед выступил Нарин, пришедший с конвойными:
— Я успел как раз, когда его закончили обыскивать и собирались бить, и сказал, что вора нужно срочно вести к нашему правителю. Сами понимаете, мастер Коугнир…
Тот понял. Погнавшиеся за вором гномы не знали, в каком состоянии Ньялл, а распоряжаться было лучше от имени правителя.
— Почему вора?! — возмутился Рамарон. — Я просто вышел погулять по городу.
— Ночью?
— Ну и что? У меня была бессонница.
— Но ты гулял у дворца Ньялла?
— А что тут такого?
Глядя в честные глаза Рамарона, Коугнир на мгновение даже усомнился в его виновности.
— Но сам Ньялл сказал стражникам, чтобы они ловили адана, — вспомнил Нарин.
— Я что — один адан на свете?
— Откуда здесь возьмутся другие аданы? К тому же он сказал — этого адана…
— Может, ему привиделось или приснилось!
— Но ты же стал убегать от преследователей!
— А кто бы не стал, если бы такой шум вокруг поднялся? Кричат — держи вора, держи вора — а я будто не знаю, что у гномов за кражу полагается смертная казнь!
Только теперь Коугнир раскусил игру парня — Рамарону были известны суровые обычаи гномов и он боялся сознаться в краже, не будучи уверенным в своей безопасности.
— Как по вашим законам обходятся с подозреваемым в воровстве? — спросил он Нарина — не потому, что не знал, а потому, что ему хотелось, чтобы Рамарон услышал это от гнома.
— Сначала его сажают в темницу до выяснения его виновности или невиновности, — сказал Нарин.
— Сначала его сажают в темницу до выяснения его виновности или невиновности, — сказал Нарин. — Затем, если оказалось, что он невиновен, его отпускают, а если виновен — приводят на суд правителя.
— Ясно. — Взгляд Коугнира вернулся к барду. — Придется тебе посидеть в темнице.
— Но мастер Коугнир! — умоляюще воскликнул Рамарон.
— Закон есть закон — мы здесь в гостях и должны соблюдать его. Ты посидишь в темнице, пока правитель нездоров и не может свидетельствовать против тебя. Если Ньялл выздоровеет, он, возможно, признает, что ему это померещилось из?за болезни. Если же он умрет — краденого у тебя не нашли, значит, других свидетельств против тебя нет. Понимаешь?
— Понимаю… А без темницы никак нельзя?
— Ты же никому из нас не сообщил, что у тебя ночами бывает бессонница.
— Ну тогда хотя бы лютню мне туда принесите.
— Лютню принесем. Нарин, можешь увести его.
Приказ выпустить Рамарона был отдан на следующий день, как только Ньялл пришел в себя и понял, от какой участи его избавила эта кража. Коугнир неотлучно находился в его опочивальне, так как состояние здоровья правителя оставляло желать лучшего. Несмотря на слабость, Ньялл вызвал к себе Горма с Фандуилом, а с ними Нарина, которого счел нужным посвятить во все. Выслушав их рассказ, он распорядился выдать Рамарону значительную сумму золотом «за спасение жизни вождя и благополучия клана». Помимо этого, он приказал Нарину всячески помогать Коугниру и его спутникам в дальнейших поисках колец, но потребовал держать этот случай в тайне.
Они вернулись к Нарину, когда его жена угощала Рамарона, проголодавшегося за время пребывания в темнице. Парень наворачивал еду, не успевая даже освободить рот, чтобы рассказать друзьям о своем ночном приключении. Вручив Рамарону награду, гном ушел к жене на кухню. Гномиха вынесла оттуда еще две тарелки для Горма с Фандуилом, наполенные горячей кашей с мясом.
Когда все трое поели, Нарин наконец перестал шушукаться с женой на кухне, и они оба вышли в гостиную. Чанис собрала посуду со стола и вернулась к кухонному очагу, а Нарин остался с гостями.
— В общем, так, парни, — сказал он. — Насчет кольца… Я тут подумал и решил, что его надо поскорее уничтожить, пока оно в другие руки не попало. Поэтому давайте не будем терять времени и пойдем?ка сразу в кузню.