Она взяла у него лютню и повесила на стену. Было ясно, что после Рамарона сегодня здесь никто не будет петь. Друзья выпили еще по чашечке настоя, а затем простились с хозяйкой и ее гостями.
— Ты им понравился, — сказал ему Фандуил, когда они возвращались домой. — Теперь они всегда тебя примут.
Вскоре учитель поручил Фандуилу и Горму новую работу. Она была не срочной, но оба друга по давно заведенной привычке стали оставаться вечерами в мастерской и забыли про Рамарона. Несколько дней спустя, ранним вечером, когда у них еще вовсю кипела работа, дверь в кузницу вдруг отворилась и на пороге появился Рамарон.
— Ты что?! — ужаснулся Фандуил, узнав его. — Сюда нельзя посторонним!
— Какой же я посторонний? — удивился тот. — Я же ваш друг!
Быстрые глаза Рамарона с голодным любопытством обшаривали кузницу, перескакивая на пышущий жаром горн, на полки с заготовками, на скамейки, на угол с ветошью и ящики с металлическими слитками и обрезками. Увидев блестящий белый брусок на чугунной подставке, он шагнул к нему и протянул руку.
— Стой!!! — взвыл за его спиной Горм.
Рука Рамарона сама отдернулась от бруска.
— Я же только хотел потрогать… — растерянно пробормотал он.
— Потрогать… — передразнил его гном. — Я же только что вытащил эту чушку из горна! Еще чуть?чуть — и вспомнил бы ты сильмариллы Феанора!
— Да? — Рамарон опасливо покосился на брусок. — Что?то вас давно не видно в городе — вот я и решил зайти узнать, что у вас случилось.
— Да ничего — просто работаем… — Горм вдруг замолчал и уставился на дверь, то же самое сделал и Фандуил. Рамарон обернулся и увидел высокого эльфа, вошедшего в кузницу.
— Что это значит? — спросил эльф. — Почему в мастерской посторонние?
— Мастер Келебримбер… — начал Фандуил и растерянно запнулся.
Глаза Рамарона широко распахнулись и вытаращились на эльфа.
— Келебримбер! — изумленно выдохнул он. — Так это ваш отец стрелял в Лучиэнь!
Горм с Фандуилом примерзли к полу. Хотя они уже привыкли к непосредственности своего нового приятеля, подобная выходка казалась невообразимой даже для него. Но Келебримбер даже и не глянул на Рамарона, словно того не было в кузнице.
— Кто этот атани? — обратился он к ученикам.
— Это… ну… один наш знакомый… — прохрипел Горм.
— Это… это Рамарон… — пробормотал Фандуил. — Он — бард, тот самый, который пел в чайной Кэриэль…
— А, слышал. — Серые глаза мастера уперлись в Рамарона, словно тот только что вырос перед ним из?под земли. — Мне известно, что барды сочиняют всякую небывальщину, но я никак не думал, что они сами в нее верят. Эта история неверна хотя бы потому, что не было такого случая, чтобы Карафин Искусный промахнулся. Если он попал в Берена, значит, он стрелял в Берена. И если он не убил Берена, значит, он не хотел убивать Берена. Даже если допустить, что первый выстрел не убил Берена по случайности, неужели ты думаешь, что в колчане моего отца больше не было стрел?
Рамарон, похоже, нисколько не понимал вопиющей бестактности своего поведения.
— Но и Берен, и сама Лучиэнь утверждали, что Карафин целил в Лучиэнь, — заявил он.
— Возможно, это им показалось из?за поправки на ветер. Я никогда не поверю, что мой отец стал бы стрелять в женщину. При желании он мог бы в считанные мгновения превратить всех их в подушечки для булавок, включая собаку, но он выстрелил только однажды.
— Но в легенде говорился, что Карафин стрелял дважды, — заспорил Рамарон.
— Это был сдвоенный выстрел. У отца был такой лук, который выпускал сразу по две стрелы. Поскольку стрелы были на излете, одну из них перехватила собака, но вторая попала в цель.
— Откуда вам это известно?
— Мой отец рассказывал эту историю за обедом, когда они с дядей вернулись с охоты. По его словам, в тот день они встретили в лесу принцессу Лучиэнь, которая выглядела хуже последней нищенки. С ней была большая дворняга и грязный, обросший волосами атани…
— Это же был сам великий герой Берен! — перебил его Рамарон.
— Это он сейчас герой, да и то только у атани. Многие эльфы до сих пор считают этот брак несколько… скандальным — тем более, что Лучиэнь была еще слишком молода для супружества.
В те дни было неизвестно, куда и зачем пошли эти двое, а Тингол буквально заваливал окрестных правителей письмами с просьбами спасти его дочку. Поэтому отец с дядей хотели взять ее с собой, чтобы позаботиться о ней и избавить ее от неподобающего общества, но атани накинулся на них как сумасшедший, а она подняла такой крик, что они в конце концов оставили эту парочку в покое.
— Говорят, что это Берен прогнал их, — продолжал настаивать Рамарон. Горм и Фандуил столбами стояли у наковальни и тихо удивлялись дерзости этого парня.
— Чтобы двое сыновей Феанора не справились с одним атани, каким бы он ни был героем? — приподнял бровь Келебримбер. — Такое только барды могут выдумать. Нет, отец с дядей оставили принцессу и поехали прочь, но когда они отъехали на приличное расстояние, Берен прокричал им вслед такое, что рука моего отца сама взялась за лук.
— Но в легенде говорится, что Келегорм напал на них, потому что хотел взять Лучиэнь в жены. И разве он не узнал своего пса Гана?