В начале осени он достиг первого успеха — назгулом стал Грор, вождь шестого гномьего клана. Саурон пропустил миг превращения, поэтому новоиспеченный назгул метался по подземным коридорам, уничтожая все живое на своем пути, пока майар не заметил и не обуздал его. В планы Саурона не входила полная гибель гномов, ему нужно было только поработить их, запугивая призраком.
Наблюдая за остальными подопечными, он обнаружил, что у кланов Габилгатхола назревает ссора из?за старой железки, случайно найденной заблудившимся в шахтах парнем?атани. Это было кстати — оба вождя так далеко ушли по пути развоплощения, что гибель только ускорила бы их превращение в назгулов. Саурон начал подстрекать обоих к войне, но тут вмешался Алатар, пользовавшийся непререкаемым авторитетом у гномов. Дело сорвалось бы, если бы майар не воспользовался отлучкой мага и не сумел бы заставить Браина напасть на соседний клан.
Саурон надеялся, что один из вождей погибнет в битве, превратится в назгула и убьет другого, с которым случится то же самое. Во время битвы он наблюдал за обоими вождями и заставил их напасть друг на друга, готовый подчинить того из них, кто первым превратится в призрака. Это оказался Браин, и майар уже готовился послать его на Ньялла, как только превращение завершится, но некстати вернувшийся Алатар по чьей?то подсказке снял кольцо с руки трупа.
Увидев, что назгул погиб, а Алатар завладел кольцом, Саурон попытался заставить Ньялла напасть на мага. Но гномом еще нельзя было управлять напрямую, а сам Ньялл был слишком напуган и измучен, чтобы поддаться новому приступу слепой ярости. Он замирился с соседями и ушел с поля боя, оставив Саурона гадать, что там Алатар делает с кольцом и кто этот странный подсказчик, испортивший весь великолепный замысел. Кольцом завладел противник, но майар надеялся, что это поправимо. Ведь полностью уничтожить такой амулет было очень непросто.
Он попытался следить за магом через кольцо, но тщетно — у того не было никакой связи с амулетом. Поскольку наступила ночь и Ньялл улегся спать, майар прекратил наблюдение до утра.
Вдруг недоброе предчувствие заставило Саурона снять кольцо всевластья и уставиться на тонкий золотой ободок. Вроде бы ничего особенного — но майар все же запалил дрова в камине, нацепил кольцо на кончик кочерги и внес в огонь.
Пока оно накалялось, майаром овладевало усиливающееся беспокойство. Он нетерпеливо сорвал кольцо с конца кочерги, обжегся и уронил на пол — жалкая эльфийская плоть не успела приспособиться к температуре раскаленного золота.
Он нетерпеливо сорвал кольцо с конца кочерги, обжегся и уронил на пол — жалкая эльфийская плоть не успела приспособиться к температуре раскаленного золота. Той же кочергой Саурон выгреб укатившееся колечко из?под шкафа, поднял, но оно уже остыло. Выругавшись, он полез в шкаф и достал оттуда компоненты для колдовства, а затем наложил на кольцо мощное заклинание холодного металла.
Закончив колдовать, он снова нацепил кольцо на кочергу и сунул в огонь. Затем извлек его из огня и осторожно снял с кочерги, стараясь не задевать чугун пальцами. Теперь кольцо было холодным наощупь, но на внутренней поверхности ободка все равно проступили руны, запечатленные заклинанием власти:
Ash nazg durbatuluk, ash nazg gimbatul,
Ash nazg thrakatuluk agh burzum?ishi krimpatul
А рядом темнело пятнышко руны «три», связанной с эльфийскими кольцами, и светились огоньки числовых рун, связанных с кольцами атани и гномов. Приглядевшись, Саурон увидел то, что заподозрил и что боялся увидеть — руна гномьих колец «семь» сменилась руной «шесть».
Ньялл принял Коугнира в своих покоях. Айнур и трое друзей вошли туда в сопровождении почетного караула, день и ночь стоявшего у парадного входа в жилище вождя. Стражники представили гостей Ньяллу и по знаку правителя вернулись на пост.
— Ньялл, ты всегда славился своим благоразумием, — начал Коугнир после обмена приветствиями. — От исхода нашего сегодняшнего разговора зависит судьба не только твоего клана, но, возможно, и всего гномьего народа. Я очень прошу тебя задуматься над тем, что у вас происходит в последние месяцы — прежде ваши кланы жили дружно, а теперь дошло до того, что ты убил Браина.
— У меня не было выбора, — упрямо пробормотал Ньялл. — Он сам напал на меня.
— Что случилось — то случилось, здесь ничего не поделаешь. Но как по?твоему, почему это случилось?
— Ясно, почему — эти негодяи из третьего клана захотели отнять у нас то, что принадлежит нам по праву.
— Но не всегда же они были негодяями! В течение столетий вы были добрыми соседями.
— Это все Браин… — гневно пробурчал вождь.
— Хорошо, пусть Браин, — уступил айнур. — Но ты вспомни, что случилось с ним после смерти. Вспомни тот черный туман и ужас, который поразил всех в зале — разве в это нет ничего угрожающего?
— Если и есть, так ничего же не случилось…
— А знаешь, почему? Потому что я успел снять с него кольцо, такое же, как и у тебя. — Коугнир кивнул на руку Ньялла, на нефритовый глазок «Челиха». — Если бы я не сделал этого, Браин превратился бы в чудовищный призрак и уничтожил бы все живое в зале.