Рита быстро взглянула на него. Он вожделенно смотрел на нее, и сразу стало понятно, какую плату он ждет. Она вспомнила их единственную, уже давнюю, встречу, и от этого воспоминания ее перекосило.
— Скажите, — спросила Рита, опасаясь, как бы ее чувства не отразились на лице, — почему вы мне позвонили? После той моей статьи…
— Мы ее прочитали с удовольствием, — заулыбался Григорович, — и посмеялись. Сразу было видно, что это фантазии. Если бы все на самом деле… — он умолк и спросил твердо: — Давненько я не был у вас в гостях, Маргарита Михайловна. Пригласили бы?
— К сожалению, сейчас не могу, — сказала Рита.
— Критические дни? — сощурился Григорович.
— Хуже, — вздохнула она. — Курс лечения. Вы же не хотите, чтобы я наградила вас сифилисом?
Он изменился в лице и отступил на шаг.
— Так что берите деньгами!
Рита торопливо достала из портмоне зеленую купюру, сунула в карман Григоровича. И, не оглядываясь, пошла к машине.
«Зачем я соврала про сифилис? — подумала она, разворачиваясь на узкой улочке. — Хватило бы с него и триппера. Но тогда бы он позвонил спустя неделю, — засмеялась она. — Теперь же отстанет надолго, если не навсегда. Со мной действительно что-то происходит. Сегодня я потеряла одного из лучших своих информаторов…»
К своему удивлению, Рита поняла, что ничуть не огорчилась по этому поводу. Наоборот, ей вроде бы стало легче…
5.
Работалось в этот день Кузьме плохо. Весть о ночном происшествии мгновенно разнеслась по редакции. К нему, однако, с вопросами не приставали, а самому объяснять не хотелось. Только Марья Васильевна, секретарь редакции, женщина предпенсионного возраста, забежала к нему утром поделиться пережитым. Ее разбудили первой, но, когда выяснилось, что это не просто каприз сигнализации, а проникновение в охраняемый офис, да еще с ключами, лейтенант сел звонить главному редактору, а ее отправил домой. Марье Васильевне Кузьма в двух словах рассказал о вечернем нападении на него и ночной попытке ограбить редакционный офис, но не стал подробно объяснять, что искали в его кабинете грабители. Марья Васильевна, поохав, осталась довольна тем, что ничего не пропало, и искренне посочувствовала начальнику, на долю которого выпали такие тяжкие испытания. Разумеется, спустя пять минут в подробности происшествия были посвящены и другие сотрудники. Заходя в кабинеты, Кузьма ощущал их сочувствие, хотя на словах его никто не выражал — деликатничали.
Работа не клеилась, разделавшись с самым неотложным и предупредив Марью Васильевну, он поехал домой. Было обеденное время, Кузьма предвкушал, как разогреет в микроволновке остатки лично приготовленного цыпленка табака, достанет из холодильника маринованные ростки чеснока и запотевшую бутылку, в которой еще немало уцелело после вчерашнего… С такими приятными мыслями, извлекая из кармана как всегда завалившиеся в дальний уголок ключи, он подошел к своей двери. И замер. Дверь болталась на петлях, матово желтея острыми щепками там, где еще сегодня ночью был замок…
«Вот и пообедал!» — почему-то не о том опечалился Кузьма. В следующую минуту отпрянул к лифтам и зашарил по карманам, разыскивая мобильник…
Милиция приехала почти сразу. Сначала трое дюжих сержантов в черных бронежилетах, касках с забралом из бронестекла и автоматами с минуту помедлили перед взломанной дверью, прислушиваясь.
Затем один за другим ворвались внутрь, громко и страшно выкрикивая команды. Обратно сержанты вернулись погрустневшие. После чего в квартиру пошли следователь и эксперт, Кузьма скользнул следом.
По квартире словно Мамай прошел. Все, что можно было вытащить и выбросить из шкафов и ящиков, было вытащено и выброшено. С мягкой мебели была сорвана обивка, в гостиной и на кухне вдобавок ко всему блестели на полу осколки разбитой посуды.
— Профессионально сработали! — заключил следователь Пыткин (на вызов приехал именно он, видно, дежурство у него было круглосуточным). — И сердито. Я понимаю: вещи из ящиков выбросить. Но зачем посуду бить?
По-хозяйски устроившись уже на привычном ему месте за кухонным столом, Пыткин разложил свои бумаги и приглашающим жестом указал Кузьме на свободный стул.
— Давайте поговорим, Кузьма Иванович, пока эксперт работает. Кому вы так насолили, кому дорогу перешли?
— Почему вы думаете, что перешел? — обиделся Кузьма.
— Тут и думать нечего! — засмеялся Пыткин. — Здесь все как на ладони. Давайте обратимся к фактам. Вчера вечером вас оглушили ударом дубинки по голове неизвестные грабители, но из вещей забрали только ключи от офиса. Так?
— Так, — согласился Кузьма.
— Ночью в ваш офис, воспользовавшись украденными ключами, проникли неизвестные воры, перевернули вверх дном ваш кабинет, но ничего не взяли. Специально перезвонил Поджарому в «Охрану» после того, как подтвердил ему факт нападения на вас и хищения ключей, и уточнил — ущерба нет. Правильно?
— Правильно, — подтвердил Кузьма.
— Сегодня днем вломились в вашу квартиру. Что пропало?
— Я не могу точно сказать, — замялся Кузьма. — Вещи, по крайней мере, крупные, вроде на месте.
— Я уточню, — сощурился Пыткин, — дорогой радиотелефон, CD-проигрыватель, музыкальный центр, портативный телевизор «Сони» здесь на кухне, мужская новая дубленка в шкафу… Такие вещи воры обычно не оставляют. Деньги и драгоценности пропали?