Коре нечего было ответить, потому что она понимала, что имеет дело с прирожденным спорщиком: что бы ты ему ни доказывала — последнее слово все равно останется за ним.
— А теперь, дорогая Кора, — продолжал генерал, — я тебе покажу, почему у меня сегодня такое отличное настроение. Мой старый друг профессор Лу Фу из Урумчи привез мне чудесный подарок. За что я буду благодарен профессору до последнего дня его жизни.
Почему-то Ма До До засмеялась, словно зазвенели серебряные колокольчики.
С шумом генерал отодвинул тарелку, вскочил из-за стола и оказался настолько меньше Коры ростом, что мог пройти у нее под рукой. Фуражку он натянул поглубже.
— Что же, пойдем? — спросил он.
— Куда? — не поняла Кора.
— Я покажу тебе мои ботанические успехи, — сказал генерал Маун Джо. — Ведь ты всю жизнь мечтала увидеть такие чудеса. Да и нам с моей доченькой нелишне снова взглянуть на наши достижения.
Генерал дважды хлопнул в ладоши, и дверь, ведущая в глубь пещеры, отворилась. Пройдя еще одним коротким и широким переходом, они оказались в громадном пещерном зале, ярко освещенном прожекторами и подвесными светильниками, яркими, как маленькие солнца, которые свешивались с каменного купола. Пол пещеры площадью с футбольное поле представлял собой делянки различных растений, которые были Коре неизвестны.
— Видишь ли, моя дорогая туристочка, — сказал генерал, останавливаясь перед небольшим барьером, который отделял часть зала, уставленную столами с лабораторным оборудованием, от плантаций, — растения, которым я посвятил жизнь, отличаются одним общим свойством. Они приносят людям хорошее настроение. Поэтому я — величайший благодетель человечества.
— Простите, но я вас не поняла, — сказала Кора.
Поэтому я — величайший благодетель человечества.
— Простите, но я вас не поняла, — сказала Кора.
— Это все то, что невежественные, грубые завистники называют наркотиками. Здесь, как ты видишь, и опиумный мак, и конопля, и множество растений, названия которых тебе неизвестны, но без которых не могут существовать многие хорошие люди. И чтобы они не мучились от плохого настроения, я устроил здесь самые лучшие в мире плантации. Здесь у меня трудятся замечательные специалисты — ботаники, генетики, селекционеры, радиологи…
При этих словах маленький генерал сделал широкий жест в сторону кучки людей в белых халатах, которые стояли за лабораторными столами. Увидев, что генерал смотрит на них, его служащие, как один, отдали ему честь и щелкнули каблуками. Вид у них был скорее строевой, чем научный.
— Покажите нашей гостье, — громко сказал генерал, обращаясь к своим подчиненным, — самое новое наше достижение. Покажите ей средство, с помощью которого мы принесем на Землю всеобщий мир и радость. Все будут спать и видеть сладкие сны, а просыпаться только для того, чтобы сделать очередной взнос в мою казну!
Генерал счастливо расхохотался.
Все в пещере дружно вторили ему.
— Папочка, — сказала Ма До До на языке качинов, — может быть, не стоит ей все это показывать?
Кора, которая, кстати, знала язык и этого небольшого бирманского народа, сделала вид, что ничего не понимает.
Генерал широко улыбнулся и ответил дочурке:
— Она же не выйдет отсюда живой.
— Это рискованней, если агент ИнтерГпола увидит, как мы работаем. Может, лучше мы поместим ее в тюрьму вместе с профессором? Их никто не найдет.
— Тут я решаю! — рявкнул генерал. И тут же добавил по-английски: — Я тут решаю. И немедленно вызвать ко мне повара.
Повар появился через мгновение. Несмотря на мужскую одежду, Кора сразу узнала в нем «маму» генеральской дочки, которая ездила на озеро Лоб-Нор.
— Лапша была недосолена! — сообщил генерал сердито. — И не хватало бергамота. Если это повторится еще раз, я найду тебе замену.
Повар молча склонился в поклоне, а генерал, поманив Кору, подошел к барьеру, за которым тянулись плантации. Именно там, под стеклянным колпаком, стоял прибор, уже знакомый Коре по рисунку синьоры и описанию аспирантки Ичунь. Это был генератор доброты, изобретенный Лу Фу. Более того, он испускал светло-зеленый луч, который был направлен на небольшую грядку, где росли невысокие, по колено, густые кустики, со странными на вид мелкими розовыми цветами. От них даже на расстоянии нескольких метров исходил слабый приторный запах.
— А теперь полюбуйся собственными глазками, — сказал генерал, — на наше с профессором великое изобретение. Ты сейчас наблюдаешь за тем, как под влиянием лучей добра, которые профессор изобрел под моим руководством, растет и цветет корионг — редчайший наркотик, привезенный из другой галактики. Достаточно грамма его высушенных листьев, чтобы в другой мир, в мир грез и мечты, перешли более тысячи человек. Уже на этой грядке ты видишь счастье для миллиона человек! А еще через три дня мы сможем осчастливить целую большую страну. Ты мне не поверила?
Кора упорно молчала. Пускай наркобарон сам выговорится. Чем дольше она будет молчать, тем больше он скажет лишнего. Она знала, что так бывает почти со всеми преступниками. Им нужна аудитория, чтобы показать ей, какие они ловкие, умелые, великие, неуловимые.
— Папочка! — взмолилась более осторожная Ма До До.