— Так почему же она оказалась на горной дороге?
— Она призналась мне, что убежала из дома, потому что ее папа разошелся с мамой, но оставил ребенка себе. Девочка не захотела жить с мачехой и убежала из дома.
— А где был ее дом?
— Она не могла вспомнить. Судя по всему, в одной из арабских стран.
— А как же она добралась до Флоренции?
— Папа с новой женой были в свадебном путешествии и взяли ее с собой.
— И неужели ее отец не дал никаких объявлений о пропаже дочери? Неужели ее не искала полиция?
— Боюсь, что отец находился под влиянием новой жены, которая не любила девочку.
— Ах, какая ужасная история! — сказала Кора. — И долго эта Мариам прожила здесь?
— Она появилась у нас чуть больше года назад, как раз когда у нас завязалась переписка и совместная работа с профессором Лу Фу. И прожила… наверное, не меньше шести месяцев.
— А профессор ее видел?
— Не только видел, профессор был к ней расположен. Он говорил, что хотел бы, чтобы у него была такая работящая и умная внучка. Он уверял, что Мариам похожа на китаянку.
— А вы говорили, что она — арабка…
— Профессор был старым человеком, он мог ошибиться, — ответила синьора.
Он уверял, что Мариам похожа на китаянку.
— А вы говорили, что она — арабка…
— Профессор был старым человеком, он мог ошибиться, — ответила синьора.
— Ну и что же случилось дальше?
— Мариам научилась помогать мне работать с этим граммофоном. Порой она заменяла меня вечерами, посылая волны добра, пока дети засыпали, а наш профессор Лу Фу проводил с девочкой опыты — он измерял излучения ее мозга. Он к ней очень привязался. Даже предлагал поехать с ним в пустыню, на окраину Китая.
— А она?
— Она сказала, что если не найдет своего папу, то обязательно приедет к профессору. Но, к счастью, ее отец нашелся. Вернее, он сам ее нашел. Пришлось нам расстаться.
— И вы больше ничего не слышали о ней? — спросила Кора.
— Почему же? Месяц назад, к моему дню рождения, я получила от Мариам поздравительную открытку. Она должна быть в моем кабинете.
Они возвратились в кабинет синьоры Серафины. За время их отсутствия кто-то прибрал в кабинете, спрятал в большой сундук мячики и детские игрушки, привел в порядок бумаги на столе синьоры.
— Ах, — произнесла синьора, — наша экономка убирает мой кабинет, и из-за этого я ничего не могу найти. Я люблю, когда у меня в кабинете беспорядок. Это мой собственный беспорядок, и я в нем отлично разбираюсь. А когда приходит чужой человек и наводит у тебя порядок — я ничего отыскать не могу. Ну скажите, где все письма?
— А вот где! — воскликнула карлица в голубом халате и очень высокой шляпе, которая выскочила из-за шторы.
Карлица вытащила второй сверху правый ящик письменного стола, и оттуда буквально выпрыгнули тучей письма и открытки.
— Ты что наделала! — закричала синьора вслед убежавшей карлице.
Но та уже процокала каблучками по мраморной лестнице, и ее след простыл.
Пришлось Коре с синьорой ползать по полу, пока наконец синьора не воскликнула:
— Вот эта открытка!
Открытка была из Багдада. На одной стороне была изображена мечеть под золотым куполом, на другой короткий текст: «Спасибо за все. Очень жалею, что не смогла с вами попрощаться. Надеюсь на встречу. Искренне ваша, Мариам».
— Почему она пишет, что не смогла с вами попрощаться? — спросила Кора.
— Ее отец приехал за ней, как раз когда я улетала в Бомбей на конгресс защиты детей от родителей. Когда я уезжала, никто и не подозревал, что ее отец объявится. А приехала — нет ни девочки, ни папы!
Синьора улыбнулась, вспоминая, как была тогда удивлена.
— Но, может, кто-нибудь видел ее отца, разговаривал с ним? А вдруг девочку похитили? Вдруг она не хотела уезжать?
— Нет, — пискнула экономка-карлица, которая незаметно вернулась в кабинет синьоры. — Мариам как увидела своего папочку, так и побежала к нему, обнимает его, плачет, где ты, говорит, пропадал, я так, говорит, по тебе, папа, скучала… Я сама видала!
— Ну видите — вот вам и свидетель, — сказала синьора.
Серафина проводила Кору до флаера. Они попрощались на площадке перед заснувшей виллой. Карлица-экономка вынесла зажженный фонарик и размахивала им, провожая Кору.
Кора помахала рукой этим милым добрым людям и, подняв флаер над Болоньей, ушла в тонкие перистые облака.
Пролетая над Венецией, она вышла на связь с комиссаром Милодаром, который, разумеется, не спал, и доложила о полете к синьоре Беллинетти.
— У тебя есть какие-то сомнения по поводу девочки Мариам?
— Мне хотелось бы, чтобы вы проверили ее, — сказала Кора. — Ведь она появилась, когда опыты уже начались, и исчезла, когда профессор закончил у себя работу над новой моделью генератора доброты.
— Ты, как всегда, преувеличиваешь, — заметил Милодар. — Но в одном я с тобой согласен — конечно же, причиной нападения был этот самый генератор. Но вот где он сейчас и на ком испытывают его доброту, мне хотелось бы узнать как можно скорее.
— А мне хотелось бы найти профессора, — ответила Кора. — Я беспокоюсь, жив ли он.
Глава 4
ВЕРСИЯ КОРЫ
Флаер Коры летел навстречу солнцу, и потому она рассчитывала, что окажется в Урумчи к середине дня. Пролетая над сверкающими снежными вершинами Гималаев, она соединилась с кабинетом следователя Лян Фуканя, который с утра ждал ее вызова.