Одновременно с нами в Георгиевск приехал и техник Михаил Налетов. Вскоре он уже был у меня в кабинете.
— Раскройте же наконец интригу, — сказал он после взаимных представлений, — зачем я вам понадобился? «Участие в разработке новых образцов техники» — это слишком расплывчато. И почему именно я?
— Михаил Петрович, у нас есть своя система поиска талантливых людей, пока не спрашивайте какая именно. Вполне вероятно, что в будущем вы узнаете детали. А вот насчет новых образцов — честно скажу, я и сам точно не знаю. Давайте я вам все по порядку изложу, только сразу предупреждаю — сведения секретные, и делиться ими с кем-то будет категорически нельзя. Согласны? Замечательно, тогда я скажу, чтоб чаю принесли, разговор может слегка затянуться.
— Сначала разговор пойдет не о технике, — продолжил я. — На Дальнем Востоке складывается непростая обстановка. Анализ ситуации показывает, что в ближайшие годы вероятна большая война с Японией.
— Вы считаете, что она осмелится на войну с нами? — удивился Налетов. — Силы же просто несоизмеримы!
— Это сейчас. Вспомните, что было у японцев пять лет назад, сравните с имеющимся на настоящий момент. Проэкстраполируйте полученную тенденцию на пять лет вперед, и картина получится уже не столь оптимистическая. А ведь их развитие вполне может и ускориться. Так что, с вашего позволения, я изложу возможный сценарий той войны, как он мне представляется.
Налетов кивнул.
— Россия сделала японцам хороший подарок, выбрав главной дальневосточной базой флота Порт-Артур, — вздохнул я.
— Мышеловка, — подтвердил Михаил Петрович.
— Вот-вот, но решение уже принято на таком уровне, что отменить его не получится. Стратегия Японии может строиться только на предварительном, до начала сухопутных операций, завоевании господства на море. Значит — блокада Порт-Артура как минимум с моря, а потом, если получится, для гарантии и с суши.
Средства достижения — минирование вод в районе гавани, атаки миноносцев на стоящие на внешнем рейде корабли и находящаяся неподалеку эскадра для предотвращения подвоза чего-либо морем. Возможен эпизодический подход броненосцев для обстрела города. Про то, как использовать в этой ситуации аэропланы, уже думается, хотя и ваши идеи в случае их появлении лишними не будут. А вот с морскими средствами разрешения вышеописанных трудностей пока неясность. Я предлагаю прикинуть, что тут можно сделать.
— За какое время?
— До осени третьего года, мне кажется, оно у нас есть, а вот дальше пока не знаю.
— А в пределах каких сумм допускается полет фантазии?
— Ну, если она долетит до чего-нибудь эффективного и, главное, реально изготовимого в указанное время, то и миллион может оказаться не предельной суммой. А для начала мне хотелось бы получить ваши соображения вот по какому вопросу. Принято решение переоборудовать крейсер «Владимир Мономах» в авианесущий корабль. Вот материалы по самому крейсеру, а вот папка с кратким обзором наших самолетов.
Я передал ему бумаги и добавил:
— Кстати, предложенный оклад вас устраивает? Тогда от меня зайдите в отдел кадров, там все оформят. Жить пока можете в служебной гостинице, а к концу весны предполагается сдача коттеджного поселка. Съем или покупка жилья в Серпухове нежелательны. Ну, а пока познакомьтесь с нашим моторным заводом, директора я предупрежу.
Следующая встреча у меня была с Богаевским. Двадцативосьмилетний есаул Африкан Петрович Богаевский, из потомственных дворян Войска Донского, на бумаге числился командиром Особого Казачьего отряда Его Императорского Высочества, а фактически руководил формированием этого подразделения. До этого мы с ним мельком виделись несколько раз, и вот теперь Гоша направил его ко мне, согласовать вопросы вооружения. Рандеву было назначено на стрельбище у оружейной мастерской, где к приходу гостя был подготовлен автомат «НФ» образца 1901 года и пара магазинов к нему. Это был первый из пробной партии в десять штук, сделанной для войсковых испытаний. У него уже был дырчатый кожух ствола, совмещенный с дульным тормозом, и внешне это изделие походило на ППШ, отличаясь от него коробчатым магазином в стомиллиметровой шахте и наличием пистолетной рукоятки.
Богаевский с интересом осмотрел незнакомое оружие, вставил магазин и вопросительно глянул на нас с Федоровым.
— Стреляйте, Африкан Петрович, — сказал я. Федоров сдерживал улыбку. Дело было в том, что Богаевского не предупредили о возможностях демонстрируемого изделия. В документах оно именовалось «автоматический карабин», в разговорах — «автомат». Термин «пистолет-пулемет» мы решили не вводить из соображений секретности.
Богаевский взвесил автомат в руках, пару раз приложил к плечу, выбирая наиболее удобный хват, взвел затвор и нажал спусковой крючок. Грохнула короткая, патронов на пять, очередь. Однако силен мужик, я думал, он от неожиданности минимум полмагазина в небо выпустит.
— Вон оно что, — ухмыльнулся есаул, перехватил автомат немного по-другому быстро отстрелял четыре примерно таких же очереди. Три грудные мишени на стометровом рубеже были поражены. Потом он поставил оружие на предохранитель и обернулся к нам.