— Что?
Привратник подошел к Инди и охлопал его от подмышек до лодыжек в поисках оружия.
— Порядок. Жди здесь.
Вернувшись в сторожку, охранник написал что-то на листке, снял с вешалки деревянную коробочку и вложил листок в нее. Потом подозвал собаку, повесил коробочку на приделанный к ошейнику крюк, прошептал ей на ухо пару слов и отвязал поводок.
— Ваш почтальон? — спросил Инди. Привратник кивнул. — А что, если прихода пса никто не заметит?
— А ты послушай.
Остановившись перед входной дверью, собака залаяла. Секунд через пять оттуда вышел человек и склонился к ошейнику.
— Умный пес, — заметил Инди.
— Кровожадный, — уточнил привратник. — Если дать нужную команду, он выпустит тебе кишки.
Инди даже поперхнулся.
— Предпочту поверить на слово.
На этом разговор увял, но охранник не отходил от Инди ни на шаг, присматривая за ним. Оставшаяся овчарка тоже не спускала с посетителя глаз. Дожидаясь, Инди вышагивал вдоль ворот туда-сюда. С неба по-прежнему моросило, и холодная капля сбежала по шее за шиворот. Если так пойдет и дальше, о ванне можно будет не беспокоиться.
— Надо выяснить, кто тут живет, — бросил Борис, выглядывая из-за живой изгороди, давшей им с братом укрытие. В половине квартала от них незнакомец расхаживал перед сторожкой.
— Может, какой-нибудь аристократ из бывших? — предположил Александр.
— Мы бы знали, — покачал головой Борис. Типография дает одно большое преимущество: печатая эмигрантский листок, узнаешь все новости и слухи прежде других.
Вынув из кармана театральный бинокль, Александр навел его на незнакомца.
— Ох, чует мое сердце, мы лишь попусту теряем время. Может, этот тип ни сном ни духом не имеет касательства к Заболоцкому с экспедицией.
— Значит, будет иметь, — отрубил Борис. Этот парень сунул нос в русские дела и теперь должен за это поплатиться.
Наконец-то овчарка с лаем устремилась к воротам, и на миг Инди почудилось, что она хочет наброситься на него. Но он не тронулся с места, стараясь не выдать своего страха. Последний десяток футов собака перемахнула одним скачком, резко затормозив перед привратником. Тот спокойно склонился и снял коробочку с крючка, будто проделывал подобное не один раз на дню. Открыв коробку, он извлек оттуда сложенную записку и пробежал ее взглядом.
— Джек тебя ждет. Ступай вокруг, к левому крыльцу. — Он дернул головой, указав направление. — Спасибо. Инди осторожно обогнул собак и зашагал к дому. Он знал, что Шенноны преуспевают в своем деле, основанном на сложной комбинации законных и противозаконных предприятий — от бутлеггерства и рулетки до грузовых перевозок и доставки белья из прачечных. Однако ему и в голову не приходило, что Шеннон богат и живет в роскоши, олицетворенной этим особняком.
Как-никак, Шеннон не один год прожил в тесных однокомнатных квартирках Парижа и Лондона. Впрочем, теперь Инди осознал, почему Джек и словом не обмолвился о своем доме — просто от стеснения.
Судя по виду стоявшего в дверном проеме Джека, визит друга его отнюдь не обрадовал.
— Инди, я же просил не приходить сюда!
— Вовсе нет. Ты говорил, что не можешь пустить меня на постой.
— Ну ладно, чего тебе? Некогда мне тут с тобой лясы точить. Я занят.
Инди поразила настороженность Шеннона.
— Я только попрощаться. Утром уезжаю.
— Куда? — Джек вышел на крыльцо.
— В Турцию, с Заболоцким.
— Я вижу, ты передумал, — озадаченно посмотрел на него Шеннон.
— С университетом у меня не выгорело, — развел руками Инди. — Вытащили на свет тот замшелый эпизод с чучелами. Я должен был заранее догадаться.
— Джек! — окликнули Шеннона из глубины дома. — С кем ты там, черт возьми?
— С Инди! Он приехал из Лондона, — прокричал он в ответ.
На крыльцо вышел мужчина с гладко зачесанными назад волосами. Инди узнал в нем старшего брата Джека. Гарри был на пару дюймов ниже и на добрых двадцать фунтов тяжелее Джека. Инди не виделся с ним со времени окончания колледжа, но Гарри почти не изменился. Он всегда казался солидным и рассудительным, а теперь еще и стал главой рода.
— Как дела, Гарри?
Тот ответил таким взглядом, что Инди без слов понял: он здесь лишний.
— Знаешь, ты не вовремя. Мы как раз собрались уезжать. Неотложные дела.
— Уже удаляюсь. Рад был повидаться, Гарри. Пока, Джек! Славный у вас домишко. — Инди кивнул, сунул руки в карманы и зашагал прочь.
— Я тебя провожу до калитки, — встрепенулся Джек и оглянулся на брата. — Ждите меня у парадного входа.
— Поторопись, — бросил Гарри. — Да, Джонс! Надеюсь, ты не станешь пытаться уволочь малыша Джеки в Европу? Наш блудный братец вернулся в лоно семьи. Ясно тебе?
— Ага. Яснее некуда.
Джек догнал друга на дорожке. Шагов десять никто не проронил ни слова.
— Инди, ты извини за Гарри. Просто он тащит сейчас тяжкую ношу.
— Я понимаю.
— Эй, послушай, я вовсе не хочу сказать, что тебе здесь не рады. Просто сейчас нам туговато, так что придется уладить кое-какие делишки.
— Джек, тебе совершенно не за что извиняться.
— Значит, ты все-таки едешь в Турцию… А Катрина? Что она собирается делать, пока отец в отъезде?
— Она тоже едет. Она фотограф экспедиции.
Шеннон остановился у ворот.
— Ах, как это мило! Как же я сразу не догадался? Потому-то ты и едешь.