Инди двинулся ко входу, по пути миновав двоих мужчин в длинных плащах и шляпах, случайно услышав реплику одного из них. Смысла сказанного он не уловил, но понял, что они говорят по-русски. Открывая дверь, он оглянулся на них, но оба уже отвернулись.
Инди побродил по первому залу, глазея на витрины с посудой, статуэтками и бронзовыми бюстами, иные из которых были произведены во втором тысячелетии до нашей эры, и уже собирался перейти в зал Месопотамии, когда вдруг застыл на месте, заметив там Заболоцкого с Екатериной.
Они стояли бок о бок рядом с глиняной таблицей, переговариваясь приглушенными голосами. Инди беззвучно вошел в зал, делая вид, что разглядывает статую, потом подкрался к ним поближе, чтобы расслышать разговор. Как и человек у входа, Заболоцкий говорил по-русски. Инди довелось в отрочестве несколько месяцев пожить в России, и там он не жалел времени на освоение языка. Поэтому даже двадцать лет спустя он все еще разбирал русскую речь с пятого на десятое.
— Просто в голове не укладывается! — говорил Заболоцкий.
— Не волнуйся, все образуется, — отозвалась Екатерина.
— Где теперь его искать?
— Папа, по-моему… — девушка оборвала фразу на полуслове и резко обернулась к Инди, осознав, что их подслушивают. — Вам чего?
Инди посмотрел на нее невинным взором, будто не понял: вопрос тоже прозвучал по-русски.
— Простите?
— Чего вам угодно? — по-английски переспросила она.
Бросив взгляд на таблицу, Инди заметил, что это клинописный текст.
— Хотел посмотреть на табличку. Это ведь клинопись, знаете ли.
— Извините, — она отступила в сторону и улыбнулась, отчего черты ее сразу смягчились. — Вы напугали меня.
Теперь, стоя с ней рядом, Инди внезапно заинтересовался русской. У нее оказалось сердцевидное лицо с высокими скулами и узким подбородком; кожа нежна, как у младенца, а бездонные голубые глаза подернуты влагой. Разве устоит мужчина перед чарами этих глаз? Цвет полных сочных губ под стать наброшенной на плечи рубиновой косынке из шелка.
— Вы можете читать клинопись? — поинтересовалась она.
— Никто не может ее читать, — возразил Инди, про себя отметив, что ее длинное черное платье очень выгодно подчеркивает плавность изгиба бедер и осиную талию.
— Никто не может ее читать, — возразил Инди, про себя отметив, что ее длинное черное платье очень выгодно подчеркивает плавность изгиба бедер и осиную талию. — Очень немногие способны ее перевести. Это требует долгих, изнурительных трудов.
— Вы говорите с такой уверенностью, будто знаете толк в этом деле, — заметил Заболоцкий. Сегодня русский выглядел постаревшим. Стали заметны серебряные нити седины в русых волосах, в уголках глаз залегли глубокие морщинки. И горбился он, как старик.
— В какой-то степени.
— А вам известно, насколько важен этот текст? — осведомился Заболоцкий.
Шагнув вперед, Инди вгляделся в таблицу. Ее пересекала змеевидная трещина: таблица явно была разбита надвое, а затем составлена вновь. Текста Инди не понял, и потому стал читать висящий рядом машинописный перевод:
Я посадил на корабль всю свою семью и всех домочадцев,
Зверей полевых и скот полевой, и всяких ремесленников, всех поместил я на корабль.
Я вошел в ковчег и запер за собою дверь…
От основания небес вознеслась черная туча…
И дневной свет потух во мраке…
Боги в небесах испугались потопа и пятились назад,
Карабкались по небосклону к обители Ану,
Боги пали долу, будто псы, жались у стен, боги простерлися ниц…
Прервав чтение, Инди посмотрел на таблицу — ту самую таблицу, где излагалась история Утнапиштима, и глухо проронил:
— Вот так совпадение…
— В каком смысле? — спросила Катя.
Инди отступил на шаг, не отрывая глаз от таблицы.
— Я только позавчера рассказывал своему другу об этой самой таблице, понятия не имея, что она в Чикаго. Когда же я рассказал ему, как ее отыскали и перевели, он попросил меня прийти в церковь и выслушать проповедь, касающуюся поисков Ноева ковчега.
— Вы хотите сказать… — начал Заболоцкий.
— Да, я там был.
— То-то ваше лицо показалось мне знакомым, — вклинилась Катя. — Должно быть, там-то я вас и видела. Кто вы?
— Простите несдержанность моей дочери, — перехватил инициативу Заболоцкий. — Вы археолог?
— Да, — произнес Инди чуточку громче, чем требовалось, будто хотел убедить в этом не только их, но и себя. — Несколько лет проработал в Лондонском университете, а теперь решил на время уйти от дел.
— Любопытно, — вымолвил русский, поглаживая подбородок, и оглядел Инди оценивающим взглядом.
— Минуточку, — оживилась Катя, — я знаю, где вас видела! Вы только что были в приемной доктора О’Мелли.
— Верно. У меня была назначена встреча с ним сразу после вашего ухода.
— Нам не удалось найти с ним общего языка, — сообщил Заболоцкий.
— Правду сказать, я тоже, — Инди не удержался от смеха.
— И что же он сказал о нас? — заинтриговано поглядела на него Катя.
— А с чего вы взяли, что он беседовал со мной о вас?
— Вы были в церкви и не могли не затронуть эту тему.
Инди кивнул.
— Он высказался о вашей экспедиции весьма скептически.
— Он не понимает, насколько она важна, — вмешался Заболоцкий.
— А вы что о ней думаете? — поинтересовалась его дочь.