— Он делал, что мог. И что не мог — все равно делал… И мы тоже, Андрюшенька… Мы тоже должны…
— И ты?
— И я. С тобой, вместе…
— Ну, может… Танечка… Тебе страшно?
— Очень. Иди ко мне, Андрюшенька…
— Здесь?! Сейчас?!
— Здесь и сейчас, мой кораблик…
ПРАГА, «ЛОГОВО ДРАКОНА». АПРЕЛЬ
Майзель с Андреем вернулись действительно только после пяти вечера. Корабельщиков плюхнулся в кресло и стал отфыркиваться:
— У-пф… Столько я в жизни еще не болтал… А что, все по-русски тут у вас разговаривают?!
— Нет, ну, что ты… Это же беларуский департамент просто.
— А министр?
— Министр, по-твоему, где учился? — усмехнулся Майзель. — На Луне?
— Нет, я понимаю…
— Хорошо, что понимаешь. Танюша! Сонечка! Собирайтесь. Едем во дворец.
— Может, не надо?
— Надо, Вася, — печально вздохнул Майзель. — Надо…
— Зачем?
— Ребенку скучно. И я еще с величеством должен с глазу на глаз пообщаться… С тобой вместе.
— Я больше не могу-у…
— Надо, Вася. Величество тебя будет спрашивать, отвечай кратко, четко, по существу. Чего не знаешь, так и говори — не знаю. Для разыскания незнаемого разведка приспособлена. Ну, с Богом…
ПРАГА, ЛЕТОГРАДЕК — ЛЕТНИЙ КОРОЛЕВСКИЙ ДВОРЕЦ. АПРЕЛЬ
Вацлав с семьей уже перебрались сюда, поближе к природе — игравшие в парке девочки, увидев Майзеля, оставили воспитательницу, помчались навстречу и с радостным визгом повисли на нем. Сонечка спросила театральным шепотом:
— Мама… А они настоящие принцессы?!
— Да, дочуша. Настоящие.
— Настоящие-пренастоящие?!
— Обязательно, милая, — подтвердил Майзель.
Настоящие.
— Настоящие-пренастоящие?!
— Обязательно, милая, — подтвердил Майзель. — Настоящее не бывает. Давайте знакомиться, — Каролина, Агата, Анна, Ярослава. А это — Сонечка. Она совсем по-чешски ни словечка не говорит, так что, девушки, только по-русски…
— По…???
— Каролина хорошо говорит по-русски, да, детка? — Майзель погладил старшую девочку, уже совсем большую, лет двенадцати, по голове, — та, кивнув, улыбнулась Татьяне и, взяв Сонечку за руку, убежала с ней и остальными назад. — Просто потрясающие способности к языкам у нее… Другие девицы-то попроще будут, но тоже ничего.
— Просто рехнуться можно…
— Но не нужно. Пошли дальше знакомиться…
Когда Вацлав V заговорил с ним по-русски, Андрей не то чтобы не удивился, — не отреагировал просто. Слишком много было впечатлений за последнее время. Его величество выказал недюжинную осведомленность в беларуских делах, а вопросы задавал так, что Корабельщикову отвечать на них было легко и приятно. Судя по всему, король его ответами и настроением остался доволен:
— Весьма рад был пообщаться с вами, Андрей Андреевич. Как вам известно, мы очень заинтересованы в положительном развитии событий у вас. Можете в полной мере рассчитывать на наше участие и поддержку, — Вацлав поднялся и протянул Андрею руку.
— Я сделаю, что могу, — сказал Андрей, пожимая руку короля.
Они попрощались, — тепло, как показалось Корабельщикову, — и Майзель повел его назад в парк.
— Он правда остался доволен? — ревниво спросил Андрей.
Майзель кивнул:
— Обязательно. Как он тебе?
— А-а-а… Что я могу сказать?! Крышу срывает…
— Глыба, — улыбнулся Майзель. — Матерый человечище…
— И размер…
— И размер соответствующий. Наше, Дюхон, — значит, отличное, — и он подмигнул Корабельщикову. — Мне еще с ним надо пошушукаться, я распорядился, чтобы вас покормили.
— Ты и тут распоряжаешься?!
— Ну, я, практически, член семьи, — довольно осклабился Майзель и снова скрылся в глубинах дворцовых покоев.
— Где ты выкопал этого парня? — спросил Вацлав, стоявший у окна, выходившего в сад, когда Майзель вошел.
— В Минске, величество, — он пожал плечами и улыбнулся. — Это мой школьный приятель…
— Я не хочу тебя раньше времени хвалить, — улыбнулся Вацлав в ответ, — но парень мне понравился. Начинаем?
— Начинаем, величество.
— А ведь не собирались сейчас.
— Просто никого не было. А теперь появился. Если человек хочет и может что-то сделать, надо дать ему шанс. А?
— Обязательно, — усмехнулся Вацлав. — Давай, действительно, рискнем. Откроем Беларуский фронт… Завтра скомандую собрать людей, посмотрим, какие есть идеи, что сделано уже, что нужно. Ты тоже будь, это же твоя малая родина. Может, понадобишься.
— Обязательно. Я дал указание Фонду развернуть программы для молодежи, с выездом сюда, в Карлов университет, и в Польшу, в Литву.
— Обязательно. Я дал указание Фонду развернуть программы для молодежи, с выездом сюда, в Карлов университет, и в Польшу, в Литву. Сетка вещания готовится, мощности подтянем…
— Свернем?
— Свернем, величество, — оскалился Майзель. — Впереди Россия, а отступать некуда…
ПРАГА, МЕЖДУНАРОДНЫЙ АЭРОПОРТ. АПРЕЛЬ
Майзель провожал Корабельщиковых тоже сам, — только на этот раз вместе с Гонтой Богушеком, начальником своей личной службы безопасности, немолодым, за пятьдесят, кряжистым, усатым мужиком с типичным взглядом битого мента, прошедшего огонь, воду и медные трубы. Сонечка обняла на прощание Майзеля за шею, посмотрела внимательно в глаза:
— А ты к нам в гости приедешь, дядя Даник?
— Нет, милая. Никак не получится. А вы ко мне обязательно. И еще много раз.
— И ты меня опять к принцессам играть повезешь?