— Обязательно, Танюша. Только времени не хватает, — оскалился Майзель. — Ладно. Не на одной ноге это разговор…
ПРАГА.
Только времени не хватает, — оскалился Майзель. — Ладно. Не на одной ноге это разговор…
ПРАГА. «ЛОГОВО ДРАКОНА». АПРЕЛЬ
Сонечка ни в какую не желала отлипнуть от Майзеля. Игнорируя все попытки Татьяны ее отвлечь и занять чем-нибудь, чтобы дать мужчинам обсудить свои дела, девочка засыпала Майзеля вопросами, в том числе такими, что Татьяне от всей души хотелось ее шлепнуть. Но каждый раз она натыкалась на его улыбку и отрицательный кивок головы…
Майзель включил одну из ЖК-панелей, запустил на видеосервере сборник советских мультиков и уселся с Сонечкой их смотреть. Татьяна, вздохнув, побрела на кухню к мужу.
— Андрюша, что с ней происходит? Никогда в жизни такого не было…
— Ну, он ведь белый и пушистый, как зайчик, — Андрей отложил какой-то журнал, усмехнулся. — Если к сорока дом мужчины не наполняется детским смехом, он наполняется кошмарами. Так что все о’кей, Танечка. Пусть их. Да и не вижу я, чтобы он особо напрягался…
— Он так с ней разговаривает…
— Как?
— Как… как… она его слушает, понимаешь? Потрясающе просто… Ему нужно срочно детей. Просто срочно, Андрюша. Господи… Какой роскошный мужик, — умница, красавец, денег, как сена, — и один…
— Красавец?
— Ах, Андрюша, — Татьяна улыбнулась снисходительно. — Глупенький, я тебя люблю, и ты самый лучший на свете. Но глаза-то у меня есть… Ты ведь не ревнуешь?
— Ревную. Я Соньку, на самом деле, ревную…
— Ага… А говорил… Надо его женить.
— Да некогда ему… Мир же надо спасать.
— Что за фигню ты несешь, Андрюшенька… Разве можно мир спасти, если так про себя забыть?! Если так себя на полку зашвырнуть в дальний угол… Давай ему какую-нибудь славную девочку найдем, а?
— Не думаю, что у него сладится с девочкой. Ему нужна… — Андрей пошевелил в воздухе пальцами. — Не знаю… Но уж никак не девочка. Никак. Девочек, которые к нему в руки, как яблоки, сыплются, и здесь наверняка пруд пруди. Да и не интересовали его никогда девочки… Ему нужна… Я очень смутно представляю себе… Только где ж такую найти?
— Не знаю. У меня какое-то нехорошее предчувствие…
— Перестань, — Андрей отмахнулся от ее слов и ее тревоги, мгновенным булавочным уколом задевшей и его. — Все нормально. А поговорить успеем еще…
Майзель, наблюдая за девочкой, переживающей перипетии мультяшных историй, проговорил:
— Знаешь, милая, мне кажется, это нечестно. Мы тут с тобой развлекаемся, а папа с мамой там скучают на кухне…
— А ты их позови, — сказала Сонечка, не отрывая взгляда от экрана и продолжая держать Майзеля за руку.
— Я не думаю, что им будет интересно…
— А тебе интересно?
— Мне интересно, но не очень, потому что я это уже много раз видел…
— А почему тебя Драконом называют? Ты совсем не страшный. Ты такой большой и добрый, а дракон — такой агромадный крокодил, только с крыльями…
— Кто тебе сказал про дракона?
— Папа рассказывал.
— Ну, понятно… Милая, я для друзей добрый. А для врагов я Дракон. Они меня боятся, поэтому называют драконом. Но я на самом деле вовсе не дракон и не кусаюсь.
— Я знаю. Драконы только в сказках бывают. А мы твои друзья?
— Да.
— И я тоже?
— Да, милая.
— Хорошо, что мы твои друзья. Тогда ты нас не будешь съедать, — засмеялась Сонечка.
— Ни в коем случае, милая. Так что, давай вот как сделаем: ты еще два-три мультика посмотришь, а потом мама поможет тебе устроиться на ночь. Я знаю, ты умница и сама все умеешь, просто ты тут первый раз. Договорились?
— А четыре можно?
— Можно. Но никак не больше пяти. Хорошо? — Сонечка кивнула, снова повернувшись к экрану. — Так я пойду?
— Ладно уж… — вздохнула девочка. — Иди… А ты сказку знаешь какую-нибудь?
— Я много сказок знаю, — Майзель усмехнулся, адресуя эту усмешку вовсе не девочке, — себе.
— Ты мне расскажешь?
— Непременно, милая. Только когда ты уже ляжешь в кровать и соберешься уснуть. Договорились?
— Договорились, — кивнула девочка, тряхнув кудряшками.
— Ну, отлично. Тогда я пошел, — и Майзель высвободил руку.
Он появился в кухне, улыбнулся, подмигнул Корабельщиковым:
— Укатали сивку крутые горки… Сейчас мультики досмотрим, и можно баиньки. Пойдем, Танюша, покажу, где Сонечку укладывать…
Майзель повел ее по лабиринту перегородок, в которых не вдруг было сориентироваться с непривычки, и взору Татьяны открылся уголок в виде обставленной по всем правилам детской комнаты. Было все тут, разумеется, конфетно-журнальное, но и неудивительно, — откуда же одинокому и смертельно занятому мужчине в таких вещах разбираться… Но Сонечке наверняка понравится. Татьяна невольно улыбнулась.
— Ничего не говори, — упредил ее реплику Майзель. — Я вижу, ты по достоинству оценила изысканный полет моей фантазии…
— Пустяки какие, — отмахнулась Татьяна. — Лишь бы матрасик удобный был.
— Свет выключу по твоей команде. Вот тут — камера наблюдения, направишь на нее, когда будешь уходить, на мониторе в кухне будет видно…
— Иди, иди. Справимся. Электронный гений…
Через пять минут Татьяна появилась в кухне и сердито махнула рукой:
— Обещал ребенку сказку?
— Обещал, — ухмыльнулся Майзель.
— Так иди скорей!
Он подошел к девочке, сел прямо на пол у ее изголовья. Сонечка взяла его руку и легла на нее щекой: