Майзель и Елена стояли на площадке башни, держась за руки. Солнце, уже опустившееся между колоколен собора Святого Витта, освещало город волшебным золотисто-оранжевым светом. И белый плащ Елены, взметаемый легким ветерком, казался в этом свете золотыми крыльями…
— Мы пропустили твой день рождения, ежичек.
— Подумаешь, событие…
— Это событие. Ты родилась восемнадцать лет назад.
— Для богатейшего человека планеты считаешь ты просто отвратительно, — улыбнулась Елена.
— Мне это не мешает, — покачал головой Майзель.
— Но подарок у нас для тебя есть…
— У нас?
— Да. От меня и от величеств.
Он протянул ей лист электронной бумаги:
— Читай, щучка-колючка.
— Что это?
— Читай…
Елена прочла текст несколько раз, прежде чем поняла, что это такое. А когда поняла…
— Ты… Вы… вы все — ненормальные, — сказала она срывающимся голосом. — Маньяки, психи, средневековые рыцари, драмоделы, мифотворцы, джедаи и дикари…
Схватив его за лацканы пиджака, Елена встряхнула Майзеля и уткнулась лицом ему в грудь. И вдруг, подняв глаза, проговорила:
— Что бы я без вас делала…
Туристы, задрав головы и замерев, смотрели на них.
— Пожалуйста, не нужно фотографировать, — тихо сказала гид, и в ее голосе сейчас не было ни единого намека на профессиональные интонации. — Чудо нельзя сфотографировать… Чудо можно лишь рассказать… Просто смотрите.
— Это… они? — спросил один из туристов, послушно опуская камеру.
— Да. Это они. Наша сказка. Наверное, наша самая чудесная сказка… Дракон… и его Ангел…
И гид улыбнулась.
ИЗ СООБЩЕНИЙ ИНФОРМАЦИОННЫХ АГЕНТСТВ
Прага, 30 марта. Третий Канал, «Новости и около». Сегодня состоялось торжественное открытие медицинского и научно-исследовательского центра, заложенного весной прошлого года, — госпиталя Святой Елены. Как известно, госпиталь выстроен и оснащен на средства, предоставленные «Golem Interworld», и личные средства королевской семьи. Госпиталь станет крупнейшим не только в Чехии, но и во всей Европе центром охраны материнства и детства. На открытии присутствовали Ее Величество королева Марина и другие официальные лица. Настоящей сенсацией прозвучало сообщение, что Указом Его Величества Вацлава V на должность президента Наблюдательного совета госпиталя назначена Елена Томанова, известный журналист, писатель и общественный деятель. В своем коротком выступлении на торжественном собрании пани Томанова поблагодарила Их Величества за доверие и выразила надежду, что сумеет его оправдать. Сюрпризы на этом, однако, только начались, сообщает наш корреспондент Данута Витохова. На торжественном обеде по случаю открытия госпиталя Елену Томанову сопровождал Даниэль Майзель, тщательно избегающий, как это хорошо известно, всяческой публичности. Это их первое совместное появление за все время их знакомства и после выхода бестселлера «День Дракона». Наконец-то романтические отношения пани Елены, или, как с легкой руки «Народного Слова» стали ее теперь называть, «Пражского Ангела», и Даниэля Майзеля, получили официальное подтверждение. Комментируя назначение пани Елены на вышеупомянутый пост, Ее Величество подчеркнула в беседе с нашим корреспондентом: «За то время, в течение которого мне довелось близко узнать пани Елену, я могу смело сказать, что мы стали настоящими друзьями. Дружбой с таким человеком можно только гордиться, и я счастлива, что могу с полным основанием делать это». Слухи о том, что пани Томанова стала близким другом Ее Величества, тоже, таким образом, совершенно недвусмысленно подтвердились сегодня.
ПРАГА, «ЛОГОВО ДРАКОНА». МАРТ
Елена, только что сменив парадный наряд на домашний, смыв косметику и собрав волосы в трогательный школьный хвостик на затылке, сев за стол в кухне, где Майзель уже выпил свой неизменный мисо-широ и теперь уплетал за обе щеки сашими, улыбнувшись, спросила:
— Ты почему не ел на фуршете?
— Много сухого мяса, сухих вин и десертов.
Я это не перевариваю… А яблочко я скушал, не переживай.
— Что так сводит тебя с ума в японской кухне?
— Это искусство открытия вкуса без оглушения вкусовых рецепторов, без варки и парки. Чистая природа. Обожаю. М-м-м…
— Признавайся, птеродактиль. Это была твоя идея?
— О чем ты?
— Не прикидывайся.
— Нет. Это Марина.
— Вы хоть понимаете, что вы на меня взвалили?
— Еще как, — радостно кивнул Майзель. — Живое, настоящее дело. Не пустопорожняя писанина и не интеллигентская болтовня. То, что тебе нужно, на самом деле. Достань, пожалуйста, минералку…
Елена, откупорив, поставила перед ним бутылочку:
— А кто придумал про святую Елену? Тоже величество?
— Да. Только не она, а он. Ты же знаешь, я в этих делах ни бельмеса не смыслю. А что, разве плохо вышло?
— Вышло замечательно. Тем более мы должны поговорить об этом.
Майзель отложил палочки, отодвинул от себя блюдо, вытер рот салфеткой, обтер руки горячим влажным полотенцем. И, навалившись локтями на стол, посмотрел на Елену:
— Нет. Не сейчас.
— Сейчас. Мы непременно должны поговорить об этом.
— Позже, мой ангел. Когда ты набегаешься вдоволь.
— Я уже набегалась. Я же сказала… Честное слово.
— Мы уже говорили об этом.
— Это был не разговор, а монолог. Твой монолог, дорогой.
— Я ничего нового не скажу тебе, жизнь моя.