— В древности, — сказал он с подъемом, — Парис присудил золотое яблоко
красивейшей.
— Я был в Париже на выставке, — заметил снова развеселившийся мельник,
— но ничего об этом не слышал. А я все время болтался на площадке
аттракционов, если не торчал в машинном павильоне.
— А теперь, — продолжал судья, — этот плод должен истолковать нам тайну
и мудрость женского сердца. Возьмите яблоко, мисс Гарленд. Выслушайте наши
нехитрые романтические истории и присудите приз по справедливости.
Пассажирка мило улыбнулась. Яблоко лежало у нее на коленях под плащами
и пледами. Она приткнулась к своему защитному укреплению, и ей было тепло и
уютно. Если бы не шум голосов и ветра, наверное можно было бы услышать ее
мурлыканье.
Кто-то подбросил в огонь дров. Судья Менефи учтиво кивнул головой
мельнику.
— Вы почтите нас первым рассказом? — сказал он.
Мельник уселся по-турецки, сдвинув шляпу на самый затылок, чтобы
предохранить его от сквозняка.
— Ну, — начал он без всякого смущения, — я разрешаю это затруднение
примерно таким манером. Конечно, Редрута здорово поддел этот гусь, у
которого хватало денег на всякие игрушки и который пытался отбить у него
девушку. Ну, ясно, он идет прямо к ней и спрашивает, фальшивит она или нет.
Кому охота, чтобы какой-то хлюст подъезжал с экипажами и золотыми приисками
к девушке, на которую вы нацелились? Ну, значит, он идет к ней. Ну,
возможно, что он горячится и разговаривает с ней, как с собственной женой,
забыв, что чек еще не наличные. Ну, надо думать, что Алисе становится жарко
под кофточкой. Ну, она кроет ему в ответ. Ну, он…
— Слушайте, — перебил его пассажир, который не был ничем особенным. —
Если бы вы столько размещали ветряных мельниц, сколько раз повторяете «ну»,
вы бы нажили себе капиталец, верно?
Мельник добродушно усмехнулся.
— Ну, я вам не Гюй де Мопассам, — сказал он весело. — Я выражаюсь
просто, по- американски. Ну, она говорит что-нибудь вроде этого: «Мистер
Прииск мне только друг, — говорит она, — но он катает меня и покупает билеты
в театр, а от тебя этого не дождешься. Что же, мне и удовольствия в жизни
иметь нельзя? Так ты думаешь?» — «Брось эти штучки, — говорит Редрут. — Дай
этому щеголю отставку, а то не ставить тебе комнатных туфель под мою
тумбочку».
Ну, такое расписание не годится девушке, которая развела пары; если
девушка была с характером, такие слова, конечно, пришлись ей не по вкусу. А
бьюсь об заклад, что она только его и любила. Может, ей просто хотелось, как
это бывает с девушками, повертихвостить немножко, прежде чем засесть штопать
Джорджу носки и стать хорошей женой. Но ему попала вожжа под хвост и он ни
тпру ни ну. А она, ясно, понятно, возвращает ему кольцо. Джордж, значит,
смывается и начинает закладывать. Да-с! Вот она штука-то какая.
Да-с! Вот она штука-то какая. А держу
пари, что девочка выставила этот рог изобилия в модной жилетке ровно через
два дня, как исчез ее суженый. Джордж погружается на товарный поезд и
направляет мешок со своими пожитками в края неизвестные. Несколько лет он
пьет горькую. А потом анилин и водка подсказывают решение. «Мне остается
келья отшельника, — говорит Джордж, — да борода по пояс, да зарытая кубышка
с деньгами, которых нет».
Но Алиса, по моему мнению, вела себя вполне порядочно. Она не вышла
замуж и, как только начали показываться морщинки, взялась за пишущую машинку
и завела себе кошку, которая бежала со всех ног, когда ее звали: «Кис, кис,
кис!» Я слишком верю в хороших женщин и не могу допустить, что они бросают
парней, с которыми хороводятся всякий раз как им подвернется мешок с
деньгами. — Мельник умолк.
— По-моему, — сказала пассажирка, слегка потянувшись на своем низком
троне, — это очаро…
— О мисс Гарленд! — вмешался судья Менефи, подняв руку. — Прошу вас, не
надо комментариев! Это было бы несправедливо по отношению к другим
соревнующимся. Мистер… э-э… ваша очередь, — обратился судья Менефи к
молодому человеку, имевшему агентство.
— Моя версия этой романтической истории такова, — начал молодой
человек, робко потирая руки: — они не ссорились, расставаясь. Мистер Редрут
простился с нею и пошел по свету искать счастья. Он знал, что его любимая
останется верна ему. Он не допускал мысли, что его соперник может тронуть
сердце, такое любящее и верное. Я бы сказал, что мистер Редрут направился в
Скалистые горы Вайеминга в поисках золота. Однажды шайка пиратов высадилась
там и захватила его за работой и…
— Эй! Что за черт? — резко крикнул пассажир, который не был ничем
особенным. — Шайка пиратов высадилась в Скалистых горах? Может, вы скажете,
как они плыли…
— Высадилась с поезда, — сказал рассказчик спокойно и не без
находчивости. — Они долго держали его пленником в пещере, а потом отвезли за
сотни миль в леса Аляски. Там красивая индианка влюбилась в него, но он
остался верен Алисе. Проблуждав еще год в лесах он отправился с
брильянтами…
— Какими брильянтами? — спросил незначительный пассажир почти что
грубо.
— С теми, которые шорник показал ему в Перуанском храме, — ответил
рассказчик несколько туманно. — Когда он вернулся домой, мать Алисы, вся в
слезах отвела его к зеленому могильному холмику под ивой. «Ее сердце
разбилось, когда вы уехали», — сказала мать. «А что стало с моим соперником
Честером Макинтош?» — спросил мистер Редрут, печально склонив колени у
могилы Алисы. «Когда он узнал, — ответила она, — что ее сердце принадлежало
вам, — он чахнул и чахнул, пока, наконец, не открыл мебельный магазин, в
Гранд-Рапидз.