— О чём это он? — спросила Лиринна сразу после того, как сутулая спина Алура скрылась из виду. — Что за дурацкие ингредиенты?
— Не дурацкие, а магические! — важно ответил я, подняв кверху указательный палец.
— Что за дурацкие ингредиенты?
— Не дурацкие, а магические! — важно ответил я, подняв кверху указательный палец. — Вот список.
Я передал ей бумажку, и девушка углубилась в чтение:
— Жиры акулы и черепахи, маточное молочко пчел, толчёный корень шушпанчика.
Список впечатлял. Покрутив бумажку в руках, Лиринна недоуменно спросила точь-в-точь как я:
— Ерунда какая-то. Где же мы всё это возьмем?
— Проще пареной репы! Есть пара торговцев экзотическими продуктами на рынке, в портовом квартале. Пойдем, прогуляемся пешком.
Честно говоря, прогуляться, я решил, не только из-за чудесной погоды. На улице ярко светило солнце, слепя глаза своим отражением в уже подсыхающих лужах. Воздух после ночного ливня был свеж и сладок. Было приятно дышать полной грудью, но главное, я шел под руку с очаровательной Лиринной. Вёл непринуждённую, светскую болтовню о погоде, и периодически пресекал всякие попытки Лиринны завести разговор о ночных похождениях и странном списке ингредиентов. Совсем не хотелось говорить о делах, тем более народу на тротуарах становилось все больше, лишние уши были сни к чему.
Вскоре почувствовался запах моря, водорослей и рыбы — явный признак портового квартала, в центре, которого и находился знаменитый на всю столицу рынок. На этом рынке можно было купить всё. Естественно в это «всё» входили не только легально разрешенные товары со всего света, но так же и контрабанда, краденые вещи и всякая разная экзотика, о существовании которой многие даже не подозревали.
Обычно экзотические вещи, наподобие тех, что Алур включил в свой список, привозились торговцами по заказу, но я рассчитывал на удачу, вдруг у кого-то на складе или в погребе завалялись «тухлые перепелиные яйца, снесенные в полнолуние». О великие небеса, на что я надеялся?…
Мы вышли на огромную площадь, заполненную палатками и навесами торговцев, снующими туда-сюда горожанами, а также глазеющими по сторонам приезжими из деревень или маленьких провинциальных городков. Шумная базарная неразбериха всегда привлекала массу любопытных и просто зевак. Нерасторопностью последних довольно часто пользовались карманники, которых на рынке было, мягко говоря, преизрядное количество. С этой бедой не могла справиться никакая стража, и вопли несчастных ограбленных и обворованных стали привычным явлением. Сказать, что власти сидели, сложа руки, нельзя: периодически устраивались масштабные облавы и показательные публичные наказания схваченных воришек. Но что-то подсказывало — у этой публики имелись хорошие покровители среди городских шишек, ведь ни разу не был пойман более-менее серьезный вор, лишь мелкая сошка да шестерки. Хотя все знали, что в столице есть воровская гильдия, которая имела четкую организационную структуру, руководимую выборным главой и назначенными им смотрящими. Каждый из воров имел определённую специализацию: карманник, шулер, грабитель и так далее, и у каждого была своя территория, посягать на которую никто не имел права. В случае конфликтной ситуации, смотрящие брали на себя роль судей, и стоит отдать им должное: их правосудие обычно оказывалось на порядок эффективнее и справедливее, чем официальное. О чём я знал не понаслышке, поскольку сам варился в этой среде несколько лет, после того, как сбежал из приюта и оказался среди воров-домушников. Думаю, лишь ранний арест и отправка в армию спасли меня от виселицы или каменоломни.
— Нам, в самый конец базарной площади, туда, где склады рядом с пирсами, — проговорил я, взял Лиринну за руку и повел сквозь толпу.
Для того чтобы продраться через непрерывный людской поток приходилось работать плечами и локтями. Люди крайне неохотно расступались и давали дорогу, кто-то злобно шипел во след, а одна торговка обозвала меня «грубияном», после того, как я отдавил ей ногу.
Люди крайне неохотно расступались и давали дорогу, кто-то злобно шипел во след, а одна торговка обозвала меня «грубияном», после того, как я отдавил ей ногу. В какой то момент пришлось отпустить руку девушки, иначе нас бы просто раздавила тележка, груженная доверху мешками с мукой.
Прижавшись к стене ларька, я оглянулся, чтобы найти Лиринну. Её нигде не было. Кругом в разных направлениях текла разношерстная толпа, грузчики покрикивали, требуя прохода, торговцы зазывали покупателей, расхваливая товар. Какофония была еще та, поэтому я не сразу расслышал крики помощи: кто-то отчаянно звал полицию. Я мигом почувствовал неладное и бросился на крик, расталкивая народ, на ходу бросая извинения, было не до вежливости и учтивых манер. Выбравшись на свободное место, увидел Лиринну, но на помощь звала вовсе не она… Двое валялись в проходе между палатками, один закатил глаза и лежал не шевелясь, второй же яростно вопил: «Полиция!», держась за разбитый нос.
Не успел я подойти к Лиринне и узнать, что здесь произошло, как на крохотный пятачок свободного пространства ворвались двое полицейских во главе с лейтенантом Морсом. Я грязно выругался. Услышав нецензурные выражения, Морс кинул на меня острый взгляд и тут же расплылся в мерзкой улыбке.