Мы прошмыгнули по служебному коридору за раздевалками в универмаге, прошли через подземную автостоянку и спустились в кладовую закусочной, чтобы пополнить запасы еды.
— Чего я не понимаю, — сказал я, пока Скаут загружалась венскими булочками и чиабатами, — так это почему мы не могли спуститься во внепространство позже. Например, здесь.
— Просто так уж оно устроено. Ты знаешь, что схема лондонского метро не соответствует указанным над ней улицам?
— Да.
— В общем, это что-то наподобие того. В любом случае, ты же не хочешь сказать, что предпочел бы перепрыгнуть через последние сутки, правда?
— Нет, — сказал я с улыбкой. — Определенно не хочу.
— Вот и хорошо.
* * *
Ранним вечером мы устроили малый привал, восседая на своих рюкзаках и передавая друг другу бутылку с водой. Иэн стучал лапой в дверцу своего контейнера. Он стал склоняться к мысли, что совсем неплохо выбираться наружу и все вокруг обследовать всякий раз, как мы останавливаемся, но была одна проблема. Иэн не испытывал ни малейшего интереса к нашему расписанию и запросто мог прошляться целый час неизвестно где.
— Нет, — сказал я ему, — мы просто присели на минутку. Но в следующий раз ты сможешь сделать все, что захочешь.
Два больших зеленых глаза излучали на меня презрение сквозь проволочные прутья контейнера.
— Как продвигаемся? — спросил я Скаут, передавая ей бутылку с водой.
Она оторвалась от своего красного блокнота.
— Как продвигаемся? — спросил я Скаут, передавая ей бутылку с водой.
Она оторвалась от своего красного блокнота.
— Неплохо. В конце этого коридора должен быть доступ в подвал библиотеки. В следующий раз мы должны уже находиться там.
— Этого коридора? — Я огляделся. Проход, о котором шла речь, выглядел коротким и тусклым, больше похожим на тупик. — Ты уверена?
Скаут улыбнулась.
— Разве я до сих пор хоть раз ошибалась?
— Откуда мне знать? Мы пока что никуда не добрались.
Она встряхнула головой, поднимаясь на ноги.
— Прекрасно, вот что я тебе скажу. Сейчас пойду и все проверю. Ты оставайся здесь — нет, не беспокойся, — а я пойду и вдвойне, втройне уверюсь в том, что мы идем правильной дорогой. Как звучит, убедительно?
Я поднял брови в притворном удивлении.
— Погоди. Ты хочешь сказать, что у тебя еще нет уверенности?
Скаут надела на плечи рюкзак.
— Помолчи. Не доставай меня, Сандерсон.
— Я буду здесь! — крикнул я ей вслед, когда она устремилась вниз по проходу.
Она обернулась, чтобы погрозить мне пальцем, и исчезла в черноте.
Я еще немного попил, потом убрал бутылку с водой, поднялся и натянул на себя рюкзак. Проверяя карманы, чтобы убедиться, что все нужное при мне, я вдруг заметил красный блокнот Скаут, лежавший на полу возле стены. Я нагнулся, чтобы его поднять. Когда я его перелистывал, у входа в коридор снова появилась Скаут.
— Говорила я тебе, что мы на верном пути! — крикнула она. — Здесь пролом в кирпичной кладке, и он ведет к библиотечным хранилищам. Мы… Эрик, стой.
Скаут смотрела на меня.
— Нет, извини, я не… — Я протянул красный блокнот в ее сторону. — Ты оставила его на полу. Я не собирался читать. Я просто его поднял.
— Эрик.
— Хорошо, — я протянул назад руку с блокнотом, — я даже положу его обратно и сделаю вид, что никогда…
— Эрик, черт тебя побери, заткнись и не двигайся.
И я увидел, какое у нее выражение лица.
Сердце словно бы ударило меня копытом, издав «Бум!». Ошеломленный, я застыл, по-прежнему простирая назад руку с маленьким красным блокнотом Скаут.
— Не оборачивайся, — спокойно сказала она. — Просто убери руку — очень, очень медленно.
Я начал украдкой, сантиметр за сантиметром, перемещать руку, но потом что-то там появилось, тень быстро нарастающего движения в полу у меня за спиной, и мой взгляд метнулся в сторону и вниз. И тогда:
Отдернув руку, я бросился бежать, а мысленная воронка острых как лезвия зубов вырвалась из пола и с отчетливым звонким лязгом захлопнулась там, где полсекунды назад находились моя рука, плечо и голова.
— Людовициан! — крикнул я в ужасе, пробравшем до самых кишок, и что было сил оттолкнулся ногами от земли, а массивная идея вынырнувшей акулы обрушилась обратно вниз и под пол у меня за спиной, и ее приводнение вызвало ударную волну значений и мыслей, которая подхватила меня и бросила вперед и вниз, на бетон.
Вскочив на ноги, я хватаю контейнер Иэна за ручку, потом мчусь по направлению к Скаут.
Вместе со Скаут мы несемся по коридору.
— Сквозь стену, — кричит Скаут, — сквозь дыру в стене!
— Господи! — Идея пола вздымается из-под наших ног раскатывающейся накрененной волной. — Он поднимается, он опять поднимается!
Скаут ныряет сквозь тетрисовскую брешь в кирпичной кладке в конце коридора. Я следую за ней, затем меня дергает назад — контейнер с Иэном застревает в проходе у меня за спиной.
Я следую за ней, затем меня дергает назад — контейнер с Иэном застревает в проходе у меня за спиной. Я выворачиваю запястье, сильно дергаю, после чего ящик со скрипом протискивается сквозь выступы известкового раствора и раскрошенного кирпича, а инерция посылает меня задом наперед и кувырком вслед за Скаут.
Я приземляюсь на мощенном плитами полу, с контейнером Иэна сверху.