— Однажды ночью я сидела дома, у своих родителей, шарилась в интернете. Это было в начале лета между колледжем и университетом, и я искала, чем бы заняться. Нашла этот сайт — что-то вроде «теста на сообразительность». Должно быть, решила его посмотреть, и следующее, что помню, — это как пять минут спустя чувствую тошноту, головокружение и вижу на экране сообщение — «соединение прервано».
— Только и всего?
Она кивнула.
— Я бросилась в ванную, и меня вырвало. Оказывается, Полли — это моя сестренка — вытащила кабель, чтобы воспользоваться телефоном, и отключила модем.
— Ну и ну.
— Знаю. Она всегда так делала. Мы, бывало, дрались с ней из-за этого.
— Ты заметила, что что-то не так?
— Да. Этого нельзя было не почувствовать. Теперь я могу размышлять об этой мертвой зоне в моем сознании, где хранится его информация, но в то время все волновались, что у меня случился какой-то приступ или что-то вроде. Вызвали врача.
— И что же сказал врач?
— Он был не один. Меня к разным врачам водили, и они меня отфутболивали друг дружке, потом послали к какому-то специалисту. Только тот, к кому они меня послали, оказался не специалистом — или, по крайней мере, он не был специалистом к тому времени, как я к нему добралась.
— Уорд?
— Ну. Меньше всего ему хотелось, чтобы я жила себе поживала, будучи только наполовину обработанной. По-моему, он потратил изрядные ресурсы, чтобы закончить то, что начал. Он все еще меня ищет и, вероятно, всегда будет искать. Поэтому я здесь.
— А что случилось со специалистом?
— Я сбежала. Я ведь никогда не умела просто принять то, что мне говорят, — грустно-счастливая улыбка, — это мой изъян. Но так или иначе, мне не нравилось, как звучит его «диагноз». — Она легонько постучала по компьютеру Никто, по-прежнему притороченному к ее рюкзаку. — Зато теперь у меня есть его ноутбук.
— Что, ты украла ноутбук своего врача, из больницы?
— Ну да. Это оказалось не трудно.
— Скаут, — сказал я, стараясь не показывать волнения, — для чего именно ты нужна Уорду?
Она пожала плечами.
— Не знаю. Из-за моей приятной внешности? Характера? Сообразительности? — Она кашлянула. — Результатов вступительных экзаменов в Оксфорд? — Она снова кашлянула.
— Да, — сказал я. — Думаю, из-за этого. Или, может быть, потому что ты прошла какую-никакую подготовку в МИ-пять?[29]
— Да не собиралась я поступать в Оксфорд. Просто хотела посмотреть, смогу ли попасть в университет.
— Ты поступила в Оксфорд, но не собиралась там учиться?
— Ну да. После того как я выдержала экзамены, я решила не ходить туда. Только давай прекратим сейчас обсуждать мою привычку к принятию опрометчивых решений, а? Пожалуйста.
— Прости. Мы остановились на том, что ты сбежала?
Она кивнула.
— Лето провела в разъездах, пытаясь разобраться со своей головой. Ноутбук тот был все время при мне и сообщил кое-что полезное, но я плохо разбиралась в программах. Тыкалась туда и сюда, и это привело к блокировке: ноутбук вышел из строя. Но это послужило для меня толчком. Уйму времени я проводила в библиотеках, разыскивая сведения о Майкрофте
Уорде и по кусочкам воссоздавая ту историю, что только что тебе рассказала. Одна библиотекарша, милая, хотя немного с приветом, дала мне работу — по нескольку часов в день я проводила внизу, в архивах.
Одна библиотекарша, милая, хотя немного с приветом, дала мне работу — по нескольку часов в день я проводила внизу, в архивах. Там-то я и отыскала дорогу во внепространство.
Некоторое время мы сидели молча.
— Кое-чего я не улавливаю. Понятно, зачем Уорд хочет заполучить тебя, но для чего ему понадобился я?
— На самом деле ты ему вовсе не нужен. Ему нужна акула.
— Никто говорил об этом, но я не был уверен…
— Опасным ограничителем в распространении Уорда является процесс стандартизации. Даже сейчас существует очень жесткий потолок для количества тел, которые возможно стандартизировать в одну личность: просто информации слишком много, а система несовершенна, так что застряла на тысячной отметке. Уорд считает, что устройство людовициана могло бы стать ключом к усовершенствованию процесса стандартизации, так чтобы новыми знаниями одновременно наполнялось любое количество тел. — Скаут подумала. — Но Уорд никогда не рискнет приблизиться к акуле.
— Вот как?
— Знаешь, — сказала она, вороша костер палкой, — ты вроде как считаешь все это вполне естественным.
— Все это?
Она посмотрела на меня, и я улыбнулся.
— Это очень нелегко, — сказала она. — Это, черт его побери, и впрямь очень даже нелегко.
— Понимаю. Просто я… может быть, это из-за того, что я, как ты говоришь, все время нахожусь на грани коллапса. Может, из-за этого я так плохо осознаю происходящее. Даже если происходит что-то ужасное.
— Прости, что я так сказала.
— Ничего, ты ведь была права. Так или иначе, но я буду последним, кого станет беспокоить, что там ты носишь у себя в голове.
— Хм…
— Я не шучу.
Она рассмеялась.
— Я понимаю, что ты имеешь в виду, и очень тебе признательна. Правда-правда. Спасибо.
— Мне просто нравится, что ты рядом, — сказал я, вороша огонь палкой.
— Да, — сказала она, вороша костер со своей стороны. — И мне тоже.
— Урм, — вот что сказал я спустя пару секунд.