— Люди любят говорить, — снисходительно пояснил Куруш.
— Тебе уже рассказывали, какие слухи ходят о нашем Почтеннейшем Начальнике? — спросил Кофа. — Половина из них запущена нами же: Тайный Сыск должен внушать населению суеверный страх. Знаешь ли ты, что у сэра Джуффина Халли есть перстень «Хозяин Лжи», испускающий невидимые смертоносные лучи? Каждый, кто скажет в его присутствии неправду, вскоре умрет мучительной смертью. Исходный вариант был куда скромнее: «С помощью волшебной вещицы сэр Джуффин уличит обманщика». Ужасающими подробностями мы обязаны народному творчеству.
— А еще? — поинтересовался я.
— Ну, Джуффин питается вяленым мясом мятежных Магистров, которое держит у себя в погребе. Нельзя смотреть ему в глаза: можно утратить Искру и зачахнуть… Да, утраченная Искра, разумеется, перейдет к самому Джуффину! Так… Он живет вечно; его родители — два древних Магистра: ребята слепили нашего шефа из песка, смешанного с собственной слюной; у него был брат-близнец, которого он съел; ночью он становится тенью и…
— Перемываете мне косточки? — бодро спросил герой городского фольклора, с удовольствием падая в свое кресло.
— Я пытаюсь предостеречь этого бедного юношу! — улыбнулся сэр Кофа.
— Бедного, как же… Видел бы ты его в обличье вампира… Как прошла ночь, герой?
— Скучно, — пожаловался я. — Мы с Курушем трепались и копались в ваших с Мелифаро дарах. Ужасно!
— И у меня ничего, — подхватил сэр Кофа. — Парочка каких-то жалких квартирных краж в богатых кварталах. Вынесли, правда, самое ценное, но это дело и Бубута одолеет… Мальчик прав: все действительно просто ужасно! Ехо, оплот уголовной романтики, становится провинциальным болотом.
— Это не ужасно, это — замечательно. Ужасно, когда здесь слишком весело! Иди отдыхать, сэр Макс, пользуйся случаем.
И я отправился отдыхать. Подходя к двери, ведущей на улицу, я услышал доносящийся с улицырев:
— Бычачьи сиськи! Ты будешь говорить это своей заднице в отхожем месте! — Мощный бас, иногда срывающийся на пронзительный фальцет, сотрясал старые стены. — Я сижу в этом сортире уже шестьдесят лет, и ни одна задница…
Я решительно распахнул дверь. Внушительных размеров Карабас-Барабас, задрапированный в багровые шелка компромисс между толстяком и атлетом, грозно навис над испуганным возницей дожидавшегося меня служебного амобилера Управления Полного Порядка.
— Попрошу соблюдать тишину! — грозно рявкнул я. — Господин Почтеннейший Начальник Малого Тайного Сыскного Войска поклялся испепелить любого, кто ему помешает. И не орите на возницу: он на Королевской службе!
Я отстранил обалдевшего от неожиданности пожилого хулигана и сел в амобилер (хотел пойти домой пешком, а теперь придется выручать парня: не брошу же я его на растерзание этому крикуну!).
— Бычачьи сиськи! Это что за новая дерьмовина в моем сортире? — Дар речи наконец вернулся к здоровяку.
— Вы, должно быть, много выпили, сэр! — Мне стало весело. — Ваш сортир у вас дома, а здесь всего-навсего Управление Полного Порядка столицы Соединенного Королевства. Будьте любезны обдумать эту информацию, поскольку поблизости найдется немало сердитых мужчин, затосковавших оттого, что им всю ночь некого было арестовывать… Поехали, — кивнул я вознице, и мы укатили под грохот очередной импровизации на сортирную тему.
— Спасибо, сэр Макс, — поклонился мне пожилой возница.
— А почему, собственно, вы позволили ему орать на себя? Мужик, конечно, грозный, но вы-то работаете на Короля и сэра Джуффина Халли. Вы — важная персона, друг мой!
— Сэр Бубута Бох не всегда принимает во внимание такие вещи… Ему не понравилось, что амобилер стоит слишком близко к дверям, хотя его собственный возница всегда заезжает чуть ли не в коридор!
— Так это и был генерал Бубута Бох?! Ну, он попал…
Нарушитель спокойствия весьма напоминал одного из моих бывших начальников. Я почувствовал нехорошее удовлетворение. Все, прошло ваше время, господа! Сэр Макс сам разберется, кому из вас в каком сортире место. Такое злорадство не делало мне чести, но что делать, я — человек, а не ангел. Какой есть.
Дома я обнаружил, что ужасно хочу спать. Уютнейшая из постелей Соединенного Королевства была к моим услугам. Но вот сны… Меня, можно сказать, предали.
Сны с детства были чрезвычайно важной частью моей жизни, поэтому дурной сон может выбить меня из колеи куда эффективнее, чем реальные неприятности. А в то утро меня решили извести настоящим кошмаром!
Мне приснилось, что я не могу уснуть. Неудивительно, если учесть, что сделать это я пытался на столе в собственной новой гостиной. Я лежал там, подобно хорошему обеду, и смотрел в окно на соседний дом, тот самый изысканный шедевр старинной архитектуры, которым я любовался в первый вечер. Но если наяву дом мне понравился, то сейчас я испытывал к нему смутное, но бесспорное отвращение. За треугольными окнами притаился сумрак, не предвещавший ничего хорошего. Я знал, что обитатели дома давно умерли и только кажутся живыми. Но опасны были не они сами…
Некоторое время ничего не происходило, просто я не мог пошевелиться, и это мне не слишком нравилось.
Еще больше мне не нравилось предчувствие: что-то должно было случиться. Что-то уже начинало случаться. Что-то приближалось ко мне из невыразимого далека. Ему требовалось время, и время у него было.
Эта тягомотина продолжалась бесконечно долго. Начало казаться, что так было всегда и будет всегда… Но в какой-то момент мне все-таки удалось проснуться.